— Вы поступили правильно, господин, — за плечом выросла фигура Логинова, — люди должны знать, что они все еще нужны, это позволит им свыкнуться с болью, а со временем и побороть ее.
— Я понимаю, Ваня, я все понимаю, но на душе все равно паршиво, — на моем лице появилась горькая улыбка, — все же я не привык пока что терять своих людей, не привык об этом сообщать их матерям и женам.
— Бойцы знали, на что шли, господин, — Иван пожал плечами, — мы все это знаем, когда в очередной раз надеваем форму и берем в руки оружие. В конце концов, это наша работа, и пусть она сложная и кровавая, но кто-то должен ее делать, и уж лучше мы, чем наши дети. По крайней мере, так думаю не только я, но и большинство тех, кто вас окружает.
Тут я с ним был согласен, кому-то и правда надо делать такую работу. Однако мысленно я себе пообещал, что теперь я буду стараться избегать потерь, ведь в будущем каждый человек, умеющий воевать, будет для нас самым ценным активом, а значит, беречь их нужно уже сейчас.
— Собери ближний круг через час у меня в кабинете, надо определиться с тем, что мы делаем дальше. А я пока пойду хотя бы душ приму, надо привести себя в порядок с дороги, а то непорядок получается.
Логинов кивнул и тут же растворился среди остальных бойцов, а я направился в общежитие. Надеюсь, мою комнату еще никто не занял.
Петроград. Дворец княжеского рода Распутиных.
Андрей вернулся домой из княжества Таро как раз вовремя, отец еще не успел уехать в императорский дворец, а значит, они успеют поговорить. Бросив автомобиль прямо у ворот дворца, мужчина быстрым шагом пересек небольшой парк, добрался до дверей и, кивнув слугам в знак приветствия, поспешил наверх в кабинет отца. Всю дорогу он выстраивал у себя в голове план будущего разговора и надеялся, что отец поймет его, хотя глубоко в душе прекрасно понимал, что провалил задание. На несколько секунд замерев перед тяжелой дверью, Андрей все же нашел в себе силы и, толкнув ее, вошел.
— Здравствуй, отец, я дома, — бывший ректор магической академии, а ныне тайный советник государя склонил голову перед старшим в роду.
— Здравствуй, сын, — Михаил Распутин внимательно посмотрел на сына и, не выдержав, усмехнулся, — долго же ты добирался домой, или так сильно понравилась Япония? Садись, поговорим о делах наших скорбных.
Андрей послушно сел в кресло, а Михаил тем временем продолжил.
— Ну и как обстоят наши дела с юным гением? Удалось узнать, реально ли пророчество или мы все же ошиблись в своих выводах?
— Пророчество — сущая правда, отец, мы не ошиблись, — Андрей тяжело вздохнул, — Ярослав — именно тот, кто нам нужен, это стало понятно, когда он создал себе энергетического фамильяра, который, кстати, и уничтожил те самые хваленые ракеты англичан.
— Даже так? — Распутин старший довольно улыбнулся, — а он хорош, его предок смог создать фамильяра только к тридцати годам, и то это было по началу довольно слабое существо, только через несколько лет оно обрело настоящую силу. Хорошо, очень хорошо. А тебе удалось улучшить отношение парня к нам? Он согласится принять нашу помощь в обмен на свои услуги?
— А вот с этим проблема, отец, — Андрей опустил глаза, — наш последний разговор вышел не очень удачным, боюсь, теперь Ярослав не то что на нас, даже на императора работать не станет, слишком сильно он разочаровался в том, как работает империя.
Не успел Андрей толком договорить фразу, как отец обрушил на него всю мощь своей ауры, и ему пришлось несколько секунд держать щит на максимум, чтобы его мозги не превратились в кашу. Но волна схлынула довольно быстро, и Михаил, поморщившись, посмотрел на сына тяжелым взглядом.
— Рассказывай, и только посмей что-то пропустить. Не понимаю, как можно было налажать в таком простом деле.
— Все дело в обещании императора, отец, — Андрей мысленно поблагодарил себя за то, что все время полета медитировал и его источник был полон, — перед тем как послать его в Петропавловск, государь обещал в случае успеха приобщить Мечникова к высшему сословию. Ярослав запомнил это, и уже в Японии подошел ко мне с вопросом, когда получит обещанное.
— И я так понимаю, ты ответил, что этого не будет, — Михаил поморщился, — ну же, сын, не заставляй меня тащить информацию прямо из твоего мозга.
— Да, именно так я и сказал, а что, мне надо было соврать? — Андрей вскинулся, но под тяжелым взглядом отца все же продолжил разговор, — Мечников — не тот человек, которому стоит врать, не после того, что я увидел собственными глазами. Боюсь, теперь ему даже Алексей Романович не соперник, а он сильнейший Хранитель в империи и, возможно, даже в мире. Так что я сказал Ярославу, что пока наши родовитые старперы не успокоятся, никто ему титула не даст, иначе это может привести к войне. В конце концов, тут отчасти и его вина, никто не заставлял его убивать этих идиотов настолько кровавым способом. Он сам напугал всех вокруг своей силой, неудивительно, что наше высшее сословие встало на дыбы, никому не хочется повторения опричнины.
— Остановись, — Распутин старший остановил монолог сына и задумался.
В чем-то Андрей прав, врать магу на несколько рангов выше тебя бессмысленно, если бы Ярослав захотел, он бы сам получил все знания из головы Андрея, и это несмотря на то, что он менталист в ранге архимага. Однако же как не вовремя князья решили характер показать, теперь им придется заново выстраивать отношение с парнем, а это время, время, которого почти что нет.
— Отец, а зачем он нам так нужен? Ты все говоришь про пророчество, но ведь там ничего толком и нет, просто слова о маге небывалой силы, который однажды родится, чтобы дать людям свет. Как по мне, просто очередная бредятина, просто чтобы звучало красиво.
— Не бредятина, сын, — Михаил отрицательно покачал головой, — ты даже не представляешь, на что станет способен Ярослав через некоторое время. Дам тебе одну подсказку, тысяча восьмисотый год, именно тогда магов в империи стало в два раза больше. Как ты думаешь, почему? — Михаил усмехнулся, понимая, что сын вряд ли что-то понимает. Ничего, когда до него дойдет, он лично побежит мириться с Мечниковым, и плевать, как это будет.
Глава 19
Завод.
— А вот и наша гордость, Ярослав Викторович, — Вениамин Алексеевич смотрел на меня с некой тревогой, показывая очередной образец брони, — именно он показал лучшие результаты, пожалуй, мы даже смогли приблизиться по силе к вашему доспеху, при этом цена осталась почти той же, выросла всего лишь на пять процентов.
— Пять процентов — это немного, — согласился я с директором и улыбнулся, — ну что ж, посмотрим, на что способны ваши игрушки. Давайте, зовите своих мастеров, насколько я знаю, каждый из них способен управлять таким доспехом не хуже меня.
Директор просиял, видимо, понял, что ругать за самовольную трату денег я не собираюсь, и тут же засуетился. Через полчаса все семь образцов уже были на импровизированном полигоне, а еще через двадцать минут я наконец-то смог воочию наблюдать за работой профи. Мастера как бойцы были не очень, зато они очень хорошо умели выискивать проблемы в своих творениях, и через некоторое время две единицы брони вышли из строя, а мастера медленно отошли в сторонку, пока их товарищи продолжали свои изыскания. Раз за разом они ставили броню в такие условия, что металл едва ли не трещал, но тем не менее выдерживал, а пушки уже начали перегреваться от стольких выпущенных снарядов.
Но через двадцать минут еще три единицы брони так же вышли из строя, и на полигоне осталась лишь парочка лучших образцов, и, судя по всему, мы определились с победителями.