— Так это правда, что против одержимых используют железо? А если тебя солью обсыпать. Я слышал тоже хорошее средство, у меня как раз мешочек есть, — загорелся энтузиазмом Ларс.
— Не думаю, что Франс подержит твою тягу к экспериментам, — предостерёг я вора.
Спустившись на первый этаж, продолжили движение. До залы с големами, находящийся в неприметном закутке, добрались без происшествий.
Добравшись до нужного нам поворота, мы услышали какую-то возню. Воришка при помощи зеркала удалось высмотреть численность противника.
— Там у входа около двадцати гулей, — сообщил нам неутешительную новость Ларс.
Двадцать особей это много, с такой толпой мы не справимся. Видимо, захватчики прекрасно понимают, какую опасность представляют для них голем, поэтому выставили столь большое охранение. Теперь придётся искать отряд Кристины и уже с ними пробовать пробиться внутрь залы.
— Могу ли я предложить свою кандидатуру для отвлечения внимания гулей? — спросил Франс. — Пока я не уведу их за собой, вы можете подождать в соседней комнате.
— Слушай, ты сейчас в своём уме или до сих пор под действием беса? — поинтересовался я.
— На данный момент бес не контролирует тело, — слегка обижено, произнёс Франс. — Задуманное мной, это непросто благородный факт самопожертвования. Как бы ни хотелось мне это признавать, но способность беса передвигаться по отвесным поверхностям будет очень полезна.
— А ты уверен, что тебя не переклинит и ты не начнёшь биться со всей этой толпой?
— Ты прав, действия беса иногда идут вразрез с логикой нормального человека, но при стопроцентных шансах проиграть он не станет вступать в бой.
— В принципе, если ты уверен, что сможешь оторваться, можем попробовать, — подержал я идею одержимого.
— Франс, я и раньше знал что ты псих, но думал это влияние беса, а теперь вижу у тебя и без него с головой не всё в порядке, — сказал Ларс.
— Просто в отличие от некоторых, Франс обладает таким качеством, как смелость, — вступилась за одержимого Эрика.
— Смелость не для нас. Осторожность, вот главная черта настоящего вора, — возразил Ларс.
— Хватит спорить. Если не у кого больше предложений нет, идём прятаться в комнату, — пресёк спор я.
Франс Верманд, родившийся в богатой семье и с детства не знавший что такое нужда, никогда не был смельчаком.
Отец Франса занимался торговыми перевозками между столицей и заставами, которые располагались на границе тёмных земель. Твари регулярно пытались продвинуться внутрь королевства, но встречая на своём пути хорошо защищённые укрепления, оседали трофеями у местных пограничников. Алхимики охотно скупали внутренние органы обитателей тёмных земель, бронники приобретали шкуры и кости, из хорошо сохранившихся тел делали чучела для богатых вельмож.
Франс постигал торговую науку, рассчитывая продолжить дело отца. Хорошее образование, постоянные балы, где так удобно обсуждать с равными себе рост цен на печень тролля, развили в нём острый ум и лёгкое пренебрежение к воякам. Пока воины, рискуя своими жизнями добывали трофеи, семья Вермандов в комфортном кабинете, перепродавая их, увеличивало своё и так немаленькое состояние.
Всё было хорошо, Отец уже начал подыскивать сыну невесту из магов, для того чтобы их дети смогли ещё больше возвеличить семью Вермандов. Франсу отдали курировать дела в одной из застав, а вместе с этим и всю прибыль которую она приносила.
Беззаботная жизнь закончилась, когда люди из тайной канцелярии забрали отца в застенки. Оказалось, что помимо разрёшенных товаров, при помощи караванов, в столицу ввозили и те части тел тёмных тварей, которые были строго запрещены и оттого так ценились на теневом рынке. Следствие было быстрым и уже через неделю на главной площади можно было увидеть главу семьи Вермандов, болтающимся в петле. Все их имущество отошло королевству, а мать, не выдержав свалившегося на них несчастья, покончила с собой.
Франс остался один. Скромный счёт в банке позволил на некоторое время не думать о еде и жильё, но изрядно сковывал запросы привыкшего жить в роскоши парня. Он пытался встретиться с бывшими друзьями, знакомыми отца, но везде получал лишь отговорки о загруженном графике. Единственный кто удостоил его аудиенции был Дагфин Эсбен, мерзкий старикашка, как когда-то думал Франс. Он постоянно критиковал молодое поколение, заявляя, что без состояния их отцов из себя они ничего не представляют и если убрать у них деньги, то получишь обычную напыщенную пустышку неспособную заработать даже на еду. Дагфин и объяснил, что с таким пятном на репутации с ним не то, что торговые дела иметь не будут, ему даже работу жалкого счетовода не предложат.