– Так, сообщите же её, господин министр. Я изначально предчувствовала, что эта неприятная и запутанная история таит – в своей старательно-спрятанной сути – множество острых подводных камней. Внимательно вас слушаю, кавалер.
– Всплыли некие серьёзные факты, позволяющие предположить, что за кровавыми происшествиями последних нескольких суток стоят русские. А именно, знаменитый российский олигарх Роман Абрамович.
– Жаль. Я всегда относилось к этому симпатичному молодому человеку с искренним уважением и пиететом…
Разговор прервался так же неожиданно, как и начался. Туман стал ещё гуще, плотней и загадочней.
«Похоже, братец, что мы окончательно заблудились», – минут через пятнадцать (по ощущениям), объявил внутренний голос, склонный – в пиковых ситуациях – впадать в лёгкую панику. – Ну, что будем делать, так его растак? Отчаянно заламывая руки, истерично икать и жалобно звать на помощь?»
Где-то впереди раздался далёкий колокольный перезвон.
«Туда!», – возликовал повеселевший внутренний голос. – «Там, где звонят колокола, обязательно должны обитать мирные и добропорядочные люди. По-другому, поверь мне, не бывает…. Вперёд, братец!».
Вскоре туман рассеялся и растаял без следа. Артём оказался на невзрачной городской улице, по правую сторону которой тянулись скучно-серые, смутно-узнаваемые здания.
«Определённо, это Ист-Энд», – заверил памятливый внутренний голос. – «А, вот, более точно определиться на местности не могу. Не тутошние мы, извиняйте, дяденька…».
Послушался неясный шум, и из-за угла ближайшего мрачного и приземистого дома показалась стройная колонна, состоящая из разномастной весёлой молодёжи. Плечистые пареньки нёсли на плечах древки флагов. Девушки, радостно и беззаботно пересмеиваясь, тащили длинные транспаранты.
«Половина флагов – чешские. Другая – словацкие», – после короткой паузы доложил слегка растерянный внутренний голос. – «А на плакатах – на разных языках – начертана всякая ерунда. Мол: – «Хороший пират – мёртвый пират!». «Сомалийцам – место в Сомали!». «Вычистим наш любимый Лондон от криминала!». Ну, и так далее…. Кстати, в первых рядах демонстрантов следует никто иная, как Линда Камбарова – эксперт широкого профиля. Очередная странность, не более того…
– Привет, подполковник! – поздоровалась на ходу Линда. – Извини, но нормально поговорить не получится, дела. А Хантеру, подлецу и предателю, передай, что я ему ноги переломаю. В том случае, понятное дело, если ещё раз увижу с этой томной и наглой блондиночкой…
Артём подошёл к ухоженному городскому скверу. Между шикарными цветочными клумбами были ровными рядами расставлены синие садовые скамеечки, на одной из которых – самой большой и высокой – располагался тёмно-коричневый плюшевый мишка, которого окружали детишки дошкольного и младшего школьного возрастов.
«Только он живой и почти двухметровый», – язвительно хмыкнул недоверчивый внутренний голос. – «А так-то да – обыкновенный плюшевый медвежонок. Таких в англоязычных странах принято называть милым и смешным словечком – «Тедди». Кажется, он рассказывает детям сказку о Красной Шапочке, её бабушке и злом сером волке. Нестандартный поворот событий. Бывает, конечно…».
Неожиданно – непонятно откуда – сквер начал заполняться молочно-белым туманом.
– Бегите, малыши! – отчаянно взревел Тедди. – Бегите! Спасайтесь, пока ещё не поздно! Он приближается! Он, Джек Потрошитель….
Детишки, отчаянно и испуганно визжа, разбежались в разные стороны. Всё вокруг скрылось в вязкой туманной массе, напоминавшей собой обыкновенную медицинскую вату, порванную на мельчайшие кусочки и «растворённую» в воздухе. Вскоре со стороны сквера раздался жалобный болезненный стон, плавно переходящий в предсмертный глухой хрип. Артём попытался броситься на помощь плюшевому медвежонку, но не смог сделать и шага – туман предательски «закаменел», превратившись в белоснежную бетонную стену….
Через некоторое время молочная туманная субстанция – словно по мановению чьей-то волшебной палочки – исчезла. На клумбе с жёлто-бордовыми гладиолусами, разбросав передние лапы в разные стороны, лежал мёртвый Тедди, а его плюшевое горло было перерезано – от уха до уха. По гравийной дорожке, плавно огибавшей круглую цветочную клумбу, бойко струились ручейки ярко-алой крови.
«Интересно, а что находится в той стороне, куда так торопятся-спешат кровавые ручейки?», – задумался Артём. – Кажется, лондонский Музей детства.