Другие про-наталистские аргументы основаны на культурной преемственности или национальных интересах. Такие аргументы, как аргументы религиозных и родительских интересов, не апеллируют к интересам тех людей, которые могут быть созданы. Это связано с тем, что не-существующие потенциальные люди не заинтересованы в нации или сохранении культуры. Ссылка на культурную преемственность или национальные интересы для оправдания обязанности воспроизводить потомство в конечном итоге апеллирует к интересам существующих людей. Это они могут интересоваться своей культурой или нацией.
Культуры и другие образы жизни не могут выжить без новых поколений, которые заменят тех представителей культуры, которые умирают. Существующие люди из других культур могут осуществить переход в культуру, но это не является устойчивым механизмом для культурной преемственности и в любом случае является параллельным по отношению к продолжению рода других. Поэтому неудивительно, что (многие из) тех, кто привержены определенным культурам и хотят, чтобы эти культуры продолжались, увидят императив к воспроизводству. Императив может казаться особенно насущным, когда культурная группа небольшая и находится под угрозой.
Хотя эти мысли понятны, они не обосновывают моральную обязанность воспроизводить потомство. Культурные привязанности могут быть ценными - даже чрезвычайно ценными - для некоторых людей. Однако преемственность культуры за пределами собственных жизней этих людей имеет прежде всего то, что мы можем назвать «отраженной ценностью». Иными словами, ценность заключается не столько в фактической непрерывности культуры после их смерти, сколько в их мышлении о том, что тогда культура продолжится. Конечно, должны быть реальные перспективы фактической преемственности культуры, чтобы люди думали, что культура будет продолжаться, и поэтому различие является эвристическим. Это помогает понять, какую ценность мы оцениваем по сравнению с очень реальным и значительным вредом, который репродуктивное выражение императива культурной преемственности несет для тех людей, которые созданы. Очень трудно понять, как утешительная мысль о том, что культура человека сохранится и после смерти, может оправдать огромный вред, причиненный тем, кто появится на свет.
Культурные и национальные интересы в продолжении рода иногда являются более чем утешительной мыслью. Например, новые поколения группы могут потребоваться для защиты группы от агрессоров в военном отношении. Или может возникнуть демографическая борьба, в которой менее плодовитая группа будет затоплена, даже если только через урну, более быстрыми селекционерами. В таких случаях влияние на менее многочисленную группу может быть значительным. В некоторых ситуациях их жизнь может оказаться в опасности.
Считается, что такие веские соображения действуют гораздо чаще, чем есть на самом деле. Многие государства, которые проводят про-наталистскую политику во имя национальных интересов, говорят, что им нужны войска для защиты, но чаще всего цель на самом деле агрессивная.
В тех случаях, когда потребность в защитных демографических данных является реальной и значительной, иногда есть решения, не способствующие воспроизводству потомства. К ним относятся эмиграция, иммиграция и различные политические средства, включая защиту меньшинств.
Когда продолжение рода является единственным решением, мы сталкиваемся с трагической ситуацией: единственный способ избежать серьезного вреда для существующих людей - это создать новых людей, которым мы тем самым наносим весь серьезный вред, сопутствующий существованию.
Такая трагическая дилемма могла, по крайней мере в принципе, возникнуть и при других обстоятельствах. Если, например, люди находились на расстоянии целого поколения от вымирания, можно было бы ожидать, что последние люди будут ужасно страдать по мере старения, и не будет молодых людей, которые могли бы производить еду, оказывать медицинскую помощь, осуществлять охрану, необходимую для обеспечения личной безопасности, и хоронить умерших. Если бы потомство могло спасти стареющее поколение от этого апокалиптического финала, возникла бы дилемма. Это, конечно, не та ситуация, в которой находятся нынешние производители потомства, учитывая огромное количество детей, которые имеют место. Вместо этого это теоретическая возможность.
Считает ли кто-то, что деторождение допустимо, не говоря уже о необходимости, в таких трагических обстоятельствах, будет в значительной степени зависеть от моральных теоретических обязательств человека. Например, это будет частично зависеть от того, какой точки зрения он придерживается относительно того, может ли он нанести серьезный вред кому-либо во избежание нанесения серьезного вреда другим. Однако, если деторождение оправдано (или требуется) в некоторых случаях, оно должно быть только временной мерой. Чтобы спасти жизни членов уязвимых групп, это должно быть временным препятствием, пока не будет найдено решение, не способствующее деторождению. Чтобы избежать страданий последних людей, должен быть механизм поэтапного вымирания.