Буду вечно с тобою,
И в жару, и в мороз,
Чтоб короной-травою
Полый череп пророс.
Эстония
ТАК ДЕРЖАТЬ, ГЕНОССЕ!
22 мая в Таллинне 66-летний Юри ЛИЙМ, представитель Эстонского национального движения, при помощи арендованного автокрана убрал два советских памятника и перевез их в исторический музей в Пирита. «Я убираю красный мусор», — заявил этот человек [по]длинной воли. Год назад Юри Лийм активно выступал против присутствия Бронзового солдата в центре эстонской столицы, открыто выражая свое намерение взорвать одиозный монумент. Тогда же, год назад, я написал следующие стихи, не утратившие актуальности и сегодня.
Русь исходит протяжными стонами
Из-под почвы, готовой цвести:
«Переплавь истукана, Эстония!
Отомсти за меня, отомсти!
Рты кипят политической пеною,
Выдавая совка и раба.
Он убил меня, Бронзовый, первою,
А чуть-чуть погодя — и тебя.
Поглотили могилы бездонные
Две дороги — твою и мою.
Ты восстала из мертвых, Эстония,
И я тоже из тьмы восстаю.
И пророс над моими разорами
Не бурьян, не забвенья трава —
Расцвели широко и лазорево
Васильками шевроны РОА.
То сыны мои правые, кровные,
Что легли за меня и тебя…
Мы встаем, безымянных и бронзовых
В справедливом огне погребя».
Разговор с товарищем Сталиным
Не трогай белый наш глагол,
Крути своим кобылам хвост,
И не произноси, монгол,
За русских свой лукавый тост!
И пусть ты в золоте погон,
И пусть ты горец и грузин,
Но ты нутром — монгол, монгол,
Властитель плоскости равнин!
В твоем костре трещит Ван Гог,
Соря созвездиями в темь.
Ты жадно щуришься, монгол.
В твоих зрачках желтеет степь.
Ты любишь грязным сапогом
На белый мрамор наступать.
Ты любишь плеть. Ведь ты — монгол.
Тебе свободу не понять.
Ты жив. Ты вновь на трон взошел,
Гремя рубином и парчой.
И вновь лоснишься ты, монгол,
Елеем, потом и мочой.
Сладка кровища, как кагор.
Тебе попы кадят, звеня.
И ты, уверенный монгол,
Страну седлаешь, как коня.
Ты вновь командуешь «Анкор!»
Патриотизму и хамью.
Ты сгрудил нас, «отец»-монгол,
Навек в советскую семью.
Мы снова грузимся в вагон.
А рожи — просят кирпича.
И снова русский, как монгол,
Европу-мать рубнет с плеча.
Он так привык. Он слышит гонг
Востока, бронзы, божества.
Ему уже родней монгол,
Чем Украина и Литва.
Он — белый, но душой — Магог,
Он белой плоти алчет зло,
Стремясь к прибою берегов,
Где солнце Запада зашло.
Там берег сумрачен и гол,
И обрывается стеной.
Там русский — чуждый, как монгол,
В простор уставится морской.
Он будет сыпать матерком,
Ругая сырость и туман,
А боги предков ветерком
Уйдут в Последний океан.
И вновь стакан граненый полн
На берегу пустынных волн,
А в нем — медаль, да пара звезд.
И снова ты, рябой монгол,
Взобравшись на кремлевский холм,
За нас, за Русь поднимешь тост.
Ю. Петров
Ледокол
Оккупанты? Освободители?
Бронзой в центре города встать?
А на свалку в лом не хотите ли,
сброд, предавший родную мать?
45-й. Победа украдена.
Псы на падали — Мавзолей.
Над коричневой — красная гадина.
Боже, отпрысков пожалей.
Пусть хоть мёртвые сраму не имут,
нерождённых не проклинай.
Поздно. Трупы в оврагах стынут.
В зоне жуткий советский рай.
Было время, когда победители.
в «мир насилья» вбивая кол,
в тишине кремлёвской обители
помогли спустить ЛЕДОКОЛ.