Но ведь оккупанты есть оккупанты — разве они приходят не для того, чтобы отобрать у местных все, что только можно? То самое «жизненное пространство» и пр.? Ну, чего-чего, а пространства в России/СССР хватало. Действительно, у германских властей существовали планы переселить часть местного населения с земель, предназначенных для колонизации. Ничего хорошего в этом для людей, сгоняемых с родных мест, конечно, нет, но все же заметим, что переселение планировалось не так, как большевики переселяли кулаков и лишенцев — в снежную пустыню и на тот свет — а на «другие колхозные и совхозные земли с одновременным предоставлением права пользования земельными угодьями». Пожалуй, от такого переселения бесправные советские колхозники, которым на родной земле не принадлежало уже ничего, скорее выиграли бы. Что касается «эксплуатации», т.е. поставок, которые требовала с крестьян оккупационная администрация, то опять-таки по сравнению с советской такая «экплуатация» была облегчением. Упрощенно говоря, Райх требовал «отработай столько-то на Германию, а все, что сверх этого — твое», а СССР — «работай с утра до ночи на Советское государство, а зарплату отдай в государственный заем».
Как известно, в реальной истории многие узники, освобожденные из нацистских концлагерей, вскоре снова там оказались, только лагеря были уже советскими (некоторые даже были посажены в те же самые бараки, как, например, летчик Девятаев, бежавший из Заксенхаузена при нацистах, чтобы вновь быть посаженным туда же «своими» коммунистами). Не произошло ли бы то же самое с освобожденными узниками ГУЛАГа?
В массовом порядке — нет, не произошло бы. Основным контингентом нацистских концлагерей были военнопленные (которых отпустили бы после окончания войны) и евреи (эту тему мы уже разобрали), а вот собственно «за политику» нацисты репрессировали куда меньше, чем коммунисты (так, счет казненных по политическим статьям шел на тысячи, а не на миллионы), и причем почти исключительно «за дело», т.е. тех, кто реально боролся против их режима или, во всяком случае, рассматривался как политический противник. Я далек от мысли говорить про всех этих людей «так им и надо» — еще раз подчеркну, хитлеровский режим был отнюдь не демократическим, и там было с чем бороться — однако, в отличие от коммунистической диктатуры, где схватить и расстрелять или бросить в лагерь могли абсолютно любого по самым абсурдным выдуманным обвинениям, при нацистах у человека, который не лез в политику, вероятность подвергнуться репрессиям была почти нулевой. И гестапо, и НКВД применяли пытки, однако гестапо не занималось фабрикацией дел и выбиванием признаний из невиновных — выбивали лишь информацию из тех, в чьей виновности не было сомнений. (Конечно, исключения случались, но судебные ошибки бывают даже в самых демократических странах.)
А как же принудительный труд остарбайтеров? Да, таковой действительно имел место. Но, во-первых, его условия в среднем были настолько лучше труда в «родных» колхозах, что из четырех миллионов «угнанных в фашистское рабство» добровольно вернуться в СССР захотели лишь 15%. А во-вторых, это была временная мера, вызванная нехваткой рабочих рук во время войны. До войны германская экономика бурно росла без всяких остарбайтеров и, очевидно, столь же успешно обходилась бы без них и после войны (в то время как в СССР ГУЛАГ и колхозы существовали и до, и после, и экономика держалась именно на системе рабского труда). Вполне вероятно, что после войны русские (и другие жители бывшего СССР) ездили бы в Германию на заработки, но уже отнюдь не по принуждению.
Что было бы с русской культурой, не была бы она уничтожена «онемечиванием»? Хотя разговоры о германизации части населения оккупированных территорий действительно велись, в целом нацисты не чинили препятствий — а нередко и оказывали содействие — русской культурной жизни как на этих территориях, так и в самой Германии (где, напомним, существовала обширная белоэмигрантская диаспора). Верующие тут еще подчеркнули бы помощь, которую дойчи оказывали православной церкви; я не склонен считать это положительным моментом, но, тем не менее, это так же опровергает версию «онемечивания». В целом положение русской культуры в Райхе было бы, вероятно, примерно таким же, как и положение национальных культур в СССР: школьникам пришлось бы изучать дойч (который они, впрочем, в те годы учили и так) и дойчскую литературу, ну и учебный год начинался бы с пафосных бездарных стишков типа: