Вот так и получилось, что статьи в УК были, что притоны и их содержатели официально состояли на учете в милиции и почти ежедневно проверялись, но к уголовной ответственности никто не привлекался.
Время от времени сотрудники милиции «выгребали» из этих злачных мест постоянных или случайных посетителей, составляли административные протоколы, в том числе и на хозяев притонов, и направляли в районные народные суды. В судах незадачливые любители острых ощущений штрафовались или подвергались административному аресту — это как уж сотрудник милиции смог изложить обстоятельство вменяемого правонарушения. На этом вся борьба с притоносодержателями фактически заканчивалась.
Кроме того, что имелись определенные процессуальные закорючки, были и оперативные соображения. Соображения эти в какой-то мере позволяли существованию выявленных притонов. Например: данные притоны были уже известны и потому легко контролируемы, их хозяева, где по собственной воле, где вынужденно сотрудничали с милиционерами, поставляли информацию. Так зачем же рубить сук, на котором сидишь? Курицу, несущую золотые яички, на бульон не пускают.
— Доходчиво объяснил, — улыбаясь одними глазами, мягко и вкрадчиво спросил Минаев, окончив консультацию.
— Доходчивей не бывает, — переваривая юридическую кашу, без энтузиазма ответил Паромов. — Знать, долго будет еще актуальна наша пословица: «Закон, что дышло: куда сунешь, туда и вышло!»
— Не бери в голову. Проще на вещи смотри, — приободрил майор. — Перемелется — мука будет.
— Не мука, а мука! — сделал ударение молодой участковый инспектор на первом слоге. — Чувствую, будет мне мука, да еще какая!
— А я говорю, не забивай голову глупостью. Будь проще, — повысил голос Минаев. — А то до пенсии не доработаешь… И не пытайся в одиночку мир повернуть. Много таких уж было… пытающихся. Попытались и сгорели! Работай честно — и будет достаточно. И помни, что при желании можно все сделать. Но только при большом и упорном желании. В том числе и за притоносодержание привлечь к уголовной ответственности. Прецедент уже имеется.
— Серьезно?
— Серьезней не бывает, — криво усмехнулся Минаев. — В доме номер пять по улице Парковой Полина Кривая содержала притончик для любовных встреч местной «золотой» молодежи. Теперь на зоне парашу содержит. Так-то, брат! Если нужно — все можно!
…Каждый новый день работы обогащал знания молодого участкового инспектора. И эти знания были совсем не похожи на те, что раньше черпались из фильмов и книг. Все было одновременно и проще, и сложней.
Работали почти без выходных и по двенадцать часов.
Временами Минаев чертыхался, клял эту проклятую работу, говорил, что осточертела, достала до самых кишек, что он когда-нибудь не выдержит и плюнет на нее.
— Хоть когда-то же я должен жить как все, по-человечески, а не сломя голову, не на острие ножа, — плевался он.
Плевался… и вновь приходил на работу. И работал, не считаясь ни со временем, ни со здоровьем, которым, кстати сказать, не блистал.
— Кипит, ну чисто мальчишка, — говаривал в такие моменты Василий Иванович. — Мультики да и только!
Паромову жаловаться было рано и стыдно. К тому же работа, несмотря на ее казуистику, нервотрепку и непредсказуемость, засасывала все сильней и сильней. Впрочем, не только и не столько работа, как та психологическая атмосфера, тот внутренний климат, которые сложились и существовали в маленьком коллективе сотрудников милиции и общественности в опорном пункте поселка РТИ.
— Как служится? — спрашивали жена, родственники, соседи, а порой и сослуживцы.
— Потихоньку. Привыкаю. Притираюсь. Звезд с неба не рву, но на ногах пока держусь крепко. Правда, и покою им не даю. Когда ноги работают — голова отдыхает…
— Проблемы?
— Разрешимы. Довольно часто — с помощью друзей…
— Друзья? И много?..
— Есть! Друзей, как и денег, много не бывает…
— Счастливый человек!
— Может быть… В жизни все может быть!
УБИЙСТВО НА УЛИЦЕ ХАРЬКОВСКОЙ
В беду падают, как в пропасть, вдруг, но в преступление сходят по ступеням.
Иван Дурнев возвратился в свою деревню с фронта после ранения в сорок четвертом. Повезло мужику остаться живому в мировой мясорубке, когда десятки миллионов Иванов, Гансов, Майклов и Жаков остались лежать в земле, как в своей, так и в чужой. Сразу же женился, взяв в жены односельчанку Марию. Красавицу и сироту — ее отец погиб еще в начале войны. Через год у них появился сын Павел. Жилось трудно и голодно. Когда Павлику исполнилось одиннадцать лет, переехали на постоянное место жительства в районный центр Обоянь. Мальчик в школе учился слабо. Несколько раз оставляли на второй год. Отца это мало беспокоило.