Не ужасный вид исколотого и изрезанного трупа, а мертвая неподвижность, простиравшихся между рук, светлых прядей волос больше всего поразила Паромова. Именно эта ужасная неподвижность волос, несмотря на легкую поземку, явственней всего говорила о смерти.
— Друшлак, а не тело, — мрачно констатировал Черняев.
— Какой-то сумасшедший «замочил». И не тут, а в каком-то другом месте, — констатировал результат осмотра и опознания Минаев. — Возможно, с нашего поселка, но мне не известна. Смерть не красит любого, а такая, — с огорчением махнул он рукой, — и знакомого сделает незнакомым…
— А мне что-то показалось в ее облике знакомое… где-то, возможно, раньше видел, но… не опознал, — прищурил глаза Черняев, стараясь вспомнить, где он мог видеть погибшую женщину. — Твердо могу сказать только то, что она в подопечных наших не ходила. Иначе я бы ее запомнил…
— Я тоже ее видел, скорее всего, на заводе РТИ, — воспользовавшись небольшой паузой, напомнил о себе Паромов. — Но там более десяти тысяч работает, и половину из них — женщины. Сразу и не узнаешь. И согласен: убили ее в другом месте… возможно, здесь в парке, но… в другом месте, а в яму приволокли. Задранная к голове одежда на это прямо указывает.
— Доложим начальнику, что не опознали, — подвел невеселый итог Черняев. — А потребуются наши соображения, доложим и их, Пинкертон ты наш скороиспеченный, — добавил он иронично уже явно для Паромова. — Но, думаю, они не потребуются: тут «головастиков» и без нас хватает, есть кому версии выдвигать…
Не опознав, возвратились на исходную позицию. От-сюда оперативники двинулись к дому, а участковые после короткого доклада — занимать позиции в живом оцеплении.
Участковых на центральной зоне оказалось не так и много: двое — с КТК, двое — с Ламоново и трое — с РТИ.
— Станем по углам периметра, — распорядился Минаев, мысленно очертив территорию, которую стоит охранять от посторонних.
— Я — поближе к дороге, — попросил старший участковый с поселка КТК Евдокимов Николай.
— И я, — последовал его примеру старший участковый с Ламоново Украинцев Владимир.
Они, как и Минаев, майоры. Участки периметра выбирали, как понял Паромов, поспокойнее. От дороги вряд ли кто будет идти.
Черняеву с Паромовым достался участок со стороны дома и площади Рокоссовского. Самый оживленный, по мнению Минаева.
— Будьте внимательнее… — предупредил Виталий Васильевич, направляясь к Воробьеву с докладом об исполнении распоряжения.
Не успели взять место происшествия под охрану, как понаехали милицейские чины. И Воробьев, жестикулируя руками, что-то стал им объяснять, отведя в сторонку от остальных сотрудников милиции.
Прибыл прокурор Кутумов и следователь прокуратуры Тимофеев Валерий Герасимович, тот самый Тимофеев, о котором так доброжелательно отзывался опер Черняев.
Пожилой, седоголовый прокурор, неспешно выбравшись из «Волги», пошел к руководству. Оно и понятно: ворон к ворону, сокол к соколу и только воробьи все — от них. Тимофеев, достав бланк протокола, принялся с понятыми осматривать место происшествия. Правда, перед этим он успел и поздороваться и поговорить с начальником розыска, его замом Евдокимовым Виктором Федоровичем и начальником следствия. Он был еще молодым человеком, возможно, чуть постарше Паромова, но считался опытным следователем. Но, главное, уважаемым операми из уголовного розыска и участковыми инспекторами милиции. Не кичился принадлежностью к прокурорской касте, не строил из себя «аристократа», не боялся испачкать руки, возясь с трупами при осмотре места происшествия.
Возле него юлой завертелся внештатный отделовский эксперт-криминалист Андреев Владимир Давыдович. Он, как всегда, обвешан несколькими фотоаппаратами. В руках — старенький, видавший виды, чемоданчик криминалиста.
Штатный эксперт лейтенант милиции Ломакин Владимир Алексеевич отсутствовал по причине того, что только утром сменился с дежурства. И теперь должен был отдыхать дома. Только сбыться этому было не суждено: начальник отдела уже послал за ним с приказом «найти и поднять по «тревоге». Но пока посыльный искал и поднимал по тревоге Ломакина, его обязанности добросовестно исполнял Андреев. Причем, вполне грамотно и профессионально. Особенно ему удавались съемки места происшествия: и общего плана, и панорамные, и узловые, и детальные. Фотограф он был от Бога, что признавалось не только рядовыми сотрудниками Промышленного РОВД, но и специалистами криминалистического отдела УВД Курского облисполкома.