Он невысок, щупловат и с первого взгляда даже неказист. Ему было лет двадцать восемь, но морщинистое лицо старило. Именно оно и вносило элемент неказистости. Но это только с первого, случайно брошенного взгляда. Стоило с ним познакомиться чуть покороче, как впечатления о нем резко менялись в лучшую сторону. И уже на первый план выплывал не его рост, а его природный ум, смекалка, способность легко находить общий язык как с сержантом милиции, так и со старшим советником юстиции. Подвижный, коммуникабельный и словоохотливый, он постоянно перемещался с места на место, как ртутный шарик, оставаясь при этом и нужным и деловым.
Его знали не только в Промышленном отделе милиции, но и в прокуратуре района. Поэтому Тимофеев, не имея профессионального эксперта-криминалиста, допустил Андреева до участия в осмотре места происшествия.
Забегая немного вперед, следует отметить, что Андреев был прекрасный шахматист, не раз выступавший за честь Промышленного отдела в шахматных соревнованиях, проводившихся в УВД Курского облисполкома. И он же вел фотолетопись трудовых и боевых будней отдела и общественных пунктов охраны порядка всего Промышленного района города Курска.
На милицейском патрульном автомобиле доставили кинолога с собакой — немецкой овчаркой по кличке Дозор. После небольшой разминки Дозор, довольно крупный псина, с лоснящейся от сытой жизни темно-дымчатой шерстью, был подведен непосредственно к месту, где находился труп.
«След! След ищи!» — призывно повторил несколько раз молодой кинолог, придерживая пса на коротком поводке.
Паромов с любопытством стал наблюдать за действиями служебно-розыскной собаки. «Живьем» такую картину раньше видеть никогда не приходилось.
— Пустой номер, — скептически прокомментировал действия кинолога и его пса всезнающий Черняев. — Вот сейчас добежит до ближайшего дерева, пометит его — и на этом весь поиск прекратится. Могу поспорить…
Черняев конечно же имел ввиду Дозора, а не его вожатого — сержанта милиции Пешкова Сергея.
В подтверждение слов Черняева, Дозор действительно, походив кругами вокруг трупа, подбежал к ближайшему каштану и, задрав лапу, отметился. Потом, поджавши хвост, словно извиняясь перед всеми о своей профессиональной беспомощности, присел на задние лапы. Все дальнейшие попытки кинолога Пешкова понудить Дозора взять след преступника ни к чему не привели. Тот только жалобно поскуливал, но след не брал.
— «Финита ля комедия», — довольно громко и по-прежнему мрачновато подвел итог этой возни Черняев.
— Возможно, табаком посыпано, — огрызнулся Пешков на откровенный скепсис участкового, защищая своего пса. — Вот и не может взять след.
— Всегда так со служебными собаками и их поводырями, — язвительно подколоть кинолога Черняев, обозвав «поводырем». — То понос, то золотуха! Одним словом — показуха. Так что, друг Паромов, — хлопнул он по плечу молодого участкового, — привыкай только на свою голову да на свои ноги рассчитывать, а не псов с кинологами…
Заинтересованные большим количеством милиции и ее действиями, стали подходить жильцы из ближайших домов, мужчины и женщины. С разрешения Тимофеева, уже осмотревшего территорию и теперь производившего осмотр тела, небольшими группками, по три-четыре человека, подходили к трупу. В целях опознания. Сам следователь, почти не отвлекаясь на «опознающих» и милицейское руководство, методично заносил в протокол наличие телесных повреждений на трупе. Делал он это под диктовку судебного медицинского эксперта Родионова Вячеслава Борисовича. Того только что доставили «милицейской эстафетой». Это когда автопатруль Ленинского РОВД, забрав с места работы, передавал автопатрулю Промышленного РОВД. А тот уже вез куда следует. Случалось и обратное явление…
Гражданские, посмотрев, тихо отходили, отрицательно качая головами: мол, не опознали. Многие женщины тихо плакали, мужчины мрачно курили.
Необходимость в охране места происшествия отпала. И участковые инспектора, став в цепочку, прочесывали парк в поисках возможных следов и орудия преступления. И их усилия не пропали даром: примерно в ста пятидесяти метрах от трупа были найдены окровавленные женские трусики и лифчик, а в смежном парке, напротив Дворца Культуры завода РТИ — женское пальто и сапожки. Только орудие преступления, несмотря на принимаемые меры, оставалось не найденным. И… лицо, совершившее это жестокое преступление. Или лица…