Когда мы подъехали к дому, где жила Дебра, то сразу заметили Эспозито, бредущего по тротуару. А стоило мне вылезти из машины, как итальянец дал такого стрекача, что Стиву пришлось сделать забег почище ямайского спринтера по прозвищу «Молния». Зато в полицейский участок мы возвращались гордые собой.
- Твоя работа? - бросил я перед Эспозито пачку фотографий из магазинчика Перри. - Не отпирайся, тебя камера засняла, когда ты уходил с добычей. За каким чёртом хозяина убрал?
- Да, кто ж знал, что он спустится на шум, - проворчал Эспозито, почёсывая волосатую грудь в разрезе грязно-жёлтой майки крепкими пальцами, от вида которых холодок пробегал по позвоночнику. - Пришлось придушить.
- Я так понимаю, что это тоже ты, - я открыл перед ним папку с фотографиями Камиллы Росс. - И зачем ты её убил? - поинтересовался я, когда увидел, что итальянец кивнул. - Не ограбил, не изнасиловал. Только туфли взял.
- Мне дали за это пятнадцать штук, - в его ярко-синих как небо Сицилии глазах вспыхнул хитрый огонёк.
- Кто сделал заказ? Имя?
- Не знаю. Знаю только, что он захаживал к моему боссу.
- Лучано Фалаччи? - насторожился Стив.
Эспозито важно покивал и довольный собой откинулся на спинку стула.
Я вытащил из дела по убийствам Шелтон и Росс все фотографии мужчин, добавил ещё из пары дел, которые попались под руку, и выложил перед Эспозито картинки веером.
- Он тут есть?
Эспозито лениво наклонился над столом, щелчком отшвырнул пару штук, словно плохие карты, присмотрелся и ткнул в одну:
- Вот этот.
- Ты уверен?
- Уверен. Десять штук дал за то, чтобы я её убрал. И ещё пять за то, что...
- Ты подкинешь улики в дом Гордона? Так? - продолжил я.
- Не-а. Туфли Росс входили в те десять штук. Ещё пять я получил за то, что достану что-нибудь. Личные записи. Я нашёл дневник.
- Вот как? Зачем?
- Не знаю. После того, как дневник побывал в руках моего заказчика, я вернул всё на место.
- Ладно, давай садись и всё подробно опиши, - строго указал я.
Когда охранники увели Эспозито, я сел за стол и вызвал информацию по делу Гордона: опросы свидетелей, финансовые отчёты. От цифр зарябило в глазах, и тошнота подкатила к горлу. Признание итальянца стали для меня практически последним звеном в длинной цепи расследования. Чтобы пазл сложился, оставалось лишь несколько деталей. И я понял, что именно сейчас нужно наведаться к Алистеру Гордону. Наверняка, он мог пролить свет на те загадочные вещи, которые творились в университете.
Я долго сидел в машине около высокого бетонного забора с блестящей спиралью из колючей проволоки, представляя, в каком состоянии находится бывший профессор. И как я смогу взглянуть в его глаза, зная, что затянул верёвку на его шее. Но обругав себя за нерешительность, я вышел из машины и направился к входу.
В тюрьмах я бывал часто, вёл расспросы подозреваемых, изредка присутствовал на казнях, поэтому никаких отрицательных чувств раньше не испытывал. Но сейчас выкрашенные грязно-белой краской решётки камер, сочащийся из-под потолка тусклый жёлтый свет, узкие окошки, истёртый линолеум под ногами, охранники с мрачными лицами произвели на меня удручающее впечатление.
Когда конвоиры ввели Гордона, я не сразу узнал его, так он изменился за это время. Не сломался, не стал жалким. Наоборот, в глазах, лице, мускулистой фигуре теперь всё отдавало силой дикого зверя. И тёмные волосы топорщились, как шерсть вепря. Я поймал себя на мысли, что встретив такого персонажа на улице, перешёл бы на другую сторону, только, чтобы не пересекать его путь.
- Мы нашли убийцу Камиллы Росс, - сказал я. - Он назвал заказчика.
По плохо выбритому с жёсткими чертами лицу Гордона промелькнула тень мягкой улыбки, глаза потеплели и на миг показалось, он обрёл доброжелательный вид.
- Вы можете теперь подать апелляцию.
- Нет. Я по-прежнему считаю, что виноват в её смерти. Знал, что ей угрожает опасность и ничего не сделал. Так что, всё правильно. Она призналась мне, что сделала этот контейнер...
- Для кого?
- Не знаю. Она так и не сказала.
- Скажите, Гордон, а какие отношения у ректора были с Глорией Шелтон?
- Нормальные. По-моему, не разлей вода, что называется, - Гордон вытащил из пачки, которую я принёс ему, сигарету. - Хорошие сигареты. В тюремном магазине продают жуткое фуфло, - он с удовольствием затянулся и выпустил струйку дыма в потолок. - Белл и Шелтон постоянно занимались какими-то грандами, стипендиями, пожертвованиями. Шелтон входила в финансовый совет. Но я слышал об этом краем уха. Я-то туда не входил.