За пределами СНГ с ними может сравниться разве что корейский пастор Ли Бён Док, который доказал избранность корейского народа благодаря тому, что японское название Кореи – «Чосэн» в написании латиницей пишется как английское слово «избранный».
Конечно, не следует приравнивать высказывания подобных радикалов к официальной позиции государства, ибо лагерь ревизионистов далеко не так един, как это может показаться их противникам. Те же последователи Фоменко, несмотря на общую методологию исследований, разбиты на группы, чьи трактовки нашей истории кардинально отличаются друг от друга (для одних Батый и Александр Невский – одно и то же лицо, для других татарами оказываются захватившие Русь крестоносцы, чья ставка была в Татрах) и ведут между собой очень жесткую борьбу. С мифом о древней истории обычно соседствует миф об извечной чистоте крови. Данный народ всегда был именно таким, каков он сейчас, минимально подвергаясь внешнему воздействию как с генетической, так и с культурной точки зрения. В этом смысле очень забавно следить за некоторыми выкладками украинских националистов, которые утверждают, что именно они сохранили свои славянские корни в наибольшей чистоте, в то время как русский народ смешал свою кровь сначала с финно-уграми, а потом – с монголами, и русский литературный язык является искаженным в самое что ни на есть последнее время вариантом украинского. Заметим, что в ответ на этот миф скоро появилось «черное зеркало» — это украинцы не имеют в себе ничего славянского, и вообще, данный термин был разработан в Австро-Венгрии для того, чтобы отделить «своих».
Для корейского национализма характерны две тенденции в отношении прародины корейцев, которые несколько противоречат друг другу. С одной стороны, это желание доказать, что корейцы издревле присутствовали на полуострове, с другой – корейскому этносу приписывали распространенность на большей территории, что могло вылиться в предположение о том, что на полуостров древние корейцы пришли извне, с некоей мистической прародины. Теперь рассмотрим разновидности мифа о былом величии. Эти мифы о том, какими мы были могучими и великими в древности, но коварные враги лишили нас доблести и славы (а вдобавок уничтожили все исторические источники, которые об этом рассказывали), хорошо мне знакомы и по Корее, и по Украине. В обоих случаях некоторая исторически обусловленная несамодостаточность во внешней политике отчасти компенсировалась взлетом националистических настроений.
«Униженное настоящее» стремятся компенсировать выдающимся прошлым, начиная от раздувания тех моментов корейской истории, когда маленькая Корея смогла взять верх над большими соседями (Китаем или Японией), до активного педалирования корейского вклада в мировую культуру: о наборном металлическом шрифте, дождемере и кобуксоне знает каждый кореец. А, наблюдая тенденцию связывать с именем Тангуна все больше событий из культурной корейской истории, Майкл Брин с усмешкой замечает, что при таких темпах через 200 лет будут найдены древние тексты, доказывающие, что Тангун изобрел баскетбол.
К сожалению, при этом многие проявления национализма, направленные не столько на то, чтобы найти, отстоять и сберечь национальные корни, сколько на то, чтобы «сравняться» по историческим заслугам с могучими соседями, начинают принимать форму «мелкодержавного шовинизма», который наиболее раздражает интеллектуальную часть историков и журналистов и нередко вызывает реакцию, прямо противоположную ожидаемой.
Тут вспоминается не столько неудачная попытка ввести копирайт на слово «сало», сколько корейские высказывания об особой любви к ребенку, из-за которой корейская мать носит его на спине (не то, что западная женщина, равнодушно заталкивающая свое чадо подальше в коляску, с глаз долой); о превосходстве заклеенных бумагой окон над окнами застекленными (оказывается, предки заклеивали окна бумагой намеренно, чтобы создать интимный полумрак, которого не может быть в банально светлой западной комнате); о выдающейся калорийности и полезности «обезжиренной» корейской кухни и тп. Пропаганда эта ведется весьма агрессивно и достататочно примитивно. Характерные примеры – цитата из рекламной листовки, представляющей иностранцам коллекцию современной корейской керамики: «Как известно, наша великая керамика имеет 1000-летние традиции. Поэтому с нашей коллекцией ни в какое сравнение не идет известная французская (так в тексте!) картина «Мона Лиза», имеющая всего лишь 400-летнюю историю».