Похожая ситуация бывает, когда о позиции страны по тому или иному вопросу судят по подборке цитат из высказываний политических деятелей. Например, ряд левых историков, по-прежнему воспринимающих Корейскую войну как глобальную провокацию американского империализма, приводит в качестве доказательств высказывания различных американских политиков, похожие на выступления Ли Сын Мана и иных представителей руководства РК. Высказывания эти действительно весьма симптоматичны, но однозначным доказательством они все-таки не являются.
Почему? по сравнению с авторитарной системой «демократическая» допускает гораздо больший плюрализм/разноголосицу. Свобода слова проявляется не только в том, что разные представители власти могут по одному и тому же вопросу высказывать разные точки зрения, но и в том, что разные ветви власти в одном и том же вопросе могут придерживаться разной политики. При этом подобная некоординированность является проявлением дезорганизации, а не особого коварства. Иное дело, что люди, выросшие в условиях более авторитарного строя, в котором такая разноголосица маловероятна, недопонимают происходящее.
Это касается и высказываний различных представителей власти США по корейскому вопросу. То, что они говорили, в большей степени рассматривается как частное мнение или мнение той или иной заинтересованной группы, но представлять себе, что высказывания даже такой высокопоставленной персоны как Макартур тождественны официальной точке зрения американской администрации, значит ошибаться. Помимо первых лиц государства, «от имени страны» говорит только министр иностранных дел. Высказывания этой тройки не могут быть дезавуированы.
Такую же ошибку совершают и западные политологи, которые берут высказывания российских политиков маргинальной или полумаргинальной направленности (включая В. В. Жириновского), и, жонглируя выражениями типа «известный и популярный в России политик», выдают данную частную точку зрения за политику российского правительства. Другой вариант этой ошибки или преднамеренной манипуляции – история с публикацией в определенном сегменте Интернета антирусской и экспансионистской статьи с некоего китайского сайта с подтекстом «Вот что китайцы думают о нашей стране и вот какие планы они строят». Так как ссылка на сайт имелась, кто-то из владеющих китайским языком не поленился на него заглянуть и выяснил, что означенный сайт является фактически домашней страницей двадцатидвухлетнего молодого человека.
Разновидностью этого приема является и то, что мы часто наблюдали в советское время, когда инициативы советского руководства «встречали поддержку и одобрение во всем мире»: приводился большой список поддержавших их людей обычно из числа политиков или деятелей культуры, однако не всегда было понятно, каким весом данный человек обладает в своей стране и кого кроме себя он представляет. Правда, подобный прием пропаганды характерен не только для Советского Союза и распространен довольно широко.
В рамках этого приема трактуются в выгодном свете лакуны в источниках. Обычно вариантов два. Первый вариант этого приема можно выразить фразой "Да, Сталин этого не говорил, но имел в виду». Он связан с игнорированием стандартного методологического приема, заключающегося в том, что если в источнике что-то не упомянуто, то этого, скорее всего, не было, и «бремя доказательства» ложится на того, кто хочет доказать обратное. Подход, практикуемый ревизионистами, сводится к тому, что если данные факты не встречается в источнике, это не означает, что их не было вообще.
Другой вариант — уже упомянутый принцип западноевропейских ревизионистов «не упомянуто /запротоколировано, значит — не было», связанный с ложным приоритетом одного корпуса источников над другими.
К сожалению для историков, письменные приказы, в которых открытым текстом предлагалось убивать гражданское население штыками и мотыгами, чтобы не тратить на это дорогостоящие патроны, отдавались только в Руанде или Кампучии времен Пол Пота. Однако западные ревизионисты используют это как аргумент, считая, что, поскольку прямых приказов сжигать евреев никто не отдавал, а показания свидетелей слишком сумбурны и противоречат друг другу, геноцид не доказан. Между тем, отсутствие точного описания технологии уничтожения людей отнюдь не является доказательством отсутствия самого факта уничтожения, который вполне подтверждается хотя бы фотографиями тел или раскопками массовых захоронений.