60. Итак, опустим прочее, чему нет числа, поскольку нетварных сил много, а Сын один, и нет сына Сына, или сыновей, а силы Сына являются нетварными, и за безначальным и вседетельным волением следует Его божественная сила, и не только сила, но и воление, за которым следует сила — нетварно, и сын от Сына не происходит, а божественная сила от Него изхождаше и изцеляше вся [1381], то не Сам Сын — божественная сила, так что бы Он ничем иным не был, кроме как нетварной силой, и эта сила была бы одном только Сыном, как решил богословствовать (или скорее — новшествовать) Акиндин. А что общая и одна и та же у Отца, Сына и Святого Духа нетварная сила и воля, и энергия — это снова представляет Дамасский отец, когда говорит в тех же самых выражениях: «Одна и та же самая, не подобная, но та же самая воля, энергия и сила Отца и Сына и Свято Духа» [1382].
61. Итак, если она, согласно Акиндину, есть Сын — не в том смысле, что и Он ту же самую, что и Отец, имеет силу, но как если бы Сам являлся силой их, то не одного Отца Сын — Тот, Которого сей [Акиндин] называет нетварной энергией и силой, так как Он не есть общая воля, сила и энергия Трех. Следовательно, и не единственным Сыном Отца будет, согласно Акиндину, Сын Божий. А если и Дух подобным же образом будет прибавлен, и Он в Себе Самом будет раздвоен, то не только четверица, но и пятерица Лиц будет преподнесена его богословием вдобавок к уничтожению единой божественности. Ведь если не общей будет для божественных ипостасей сила, воля и энергия, которая сообща созерцается в них, но не ипостасна сама по себе, то каким образом, согласно великому в богословии Григорию, «общее Трем — неначинаемость бытия (τό μή γεγονέναι) и божественность» [1383], когда он же опять говорит в одном месте [своих] стихотворений:
«Тремя богами было бы должно называть Тех, кого друг от друга разделяла б держава и воля: Но у Троицы у моей одна мощь, одна же и мысль, Одна слава, одна ж и держава. Потому она и Единица неизменная (αρρευστος), В единой гармонии божества великую имущая славу» [1384]?{стр. 308}
И божественный предстоятель Ниссы Григорий, в сочинении «К Авлавию», сказав, что «Имя "Θεός" (Бог) есть указание на "θεάσθαι" (смотреть) или "θέειν" (бегать) или "αίθειν" (попалять), но не на божественную сущность», затем прибавляет: «поскольку каждое Лицо имеет завершенной таковую энергию, то будет иметь и завершенное указывающее на нее имя, и будет в собственном смысле Богом, и [так и] прозовется. Поскольку же едина и неизменна в Трех [выше]названная энергия, то одна [у Них] и божественность» [1385]. Итак, то, что эта энергия не есть божественная сущность, ясно сказано богословом; а что она не является ни ипостасью, ни каким–либо из ипостасных свойств — это с очевидностью явствует из того, что говорится, что она для Трех одна и неизменная. А что эта общая энергия, — не будучи ни сущностью, ни ипостасью, ни каким–либо из ипостасных свойств, — нетварна, [показывается] тем, что она в собственном смысле есть божественность, и что по ней Бог в собственном смысле зовется Богом. А Акиндин, словно воском залепив свои уши [чтобы остаться невосприимчивым] к стольким и таковым гласам святых, умоповрежденно думая, будто смеется и издевается над нами, а не над самими священными отцами, говорит: «От какого святого взяв это, новые богословы распространяют дальше, что помимо божественной природы есть иная нетварная общая божественность, сила и энергия Отца и Сына и Святого Духа?» А богоглаголивый Григорий, обращаясь к Евномию, словно к другому Акиндину, опять говорит: «является по природе присущим (συμφυές) Богу достоинством эта божественность, мудрость, сила, о чем мы говорим, что оно все в собственном смысле и природно (συμφυώς) созерцается и в единородном Сыне» [1386].