ГЛАВА 23
О том, что говорить, подобно ему, будто Сын и Дух Божий есть сущность Божия, весьма нелогично, а еще более — нечестиво; в каковой главе опять предстает, что и безначальной является отличающаяся от божественной сущности божественная энергия.
82. Ибо, конечно, говорить, что «сущностные энергии — это Сын и Дух Святой», а затем добавлять, что «они не суть иные по отношению к {стр. 321} сущности Божией» — это весьма нелогично, а еще более — нечестиво [1447]. Во–первых, всегда богословствуемая в единственном числе сущность Божия произносится им во множественном числе. Ибо он говорит: «Сущностные энергии не являются иными по отношению к сущности». Разве не [являются], о новомыслящий (καινόφρον), хотя бы уже потому, что «сущности Бога» никто бы никогда не произнес во множественном числе, если бы избрал быть благочестивым, а сущностные энергии Божии мы произносим и во множественном числе? Затем, если Сын и Дух Божий не суть иные по отношению к сущности, то тогда сам Сын и Дух Святой, согласно Акиндину, являются сущностью Бога. Кто из всех когда–либо говорил, что сущность человека — это человек, или опять же, что сущность ангела — ангел, или что Павел, или Гавриил, или сын человеческий — это сущность человека? Ибо, всякий с достаточным основанием может сказать, что каждый из них является или обладает сущностью, — словесной или умной, — а называть сущностью ангела опять ангела, или [сущностью] человека — опять человека или сына, что есть обозначение ипостаси, есть [признак] объюродевшего и языка, и ума. А кто пишет такое об Отце Божием и Сыне Божием и Духе Божием, тот достиг предела не только глупости, но и злочестия.
83. Итак, стоило бы спросить его: какого Бога сущностью является Сын и Дух Божий? Ибо если Отца, то, во–первых, тогда Сам Отец будет лишенным сущности, созерцаемым только в Сыне и в Духе, а Сии — моноипостасными, и Сами по Себе совершенно неипостасными, не существуя Каждый по Своей собственной ипостаси, как являющиеся сущностью Отчей ипостаси, то есть соответствующих ей [ипостасных] идиом. Не наших, но из его слов получается эта несостоятельность. Затем, если, как мы научены от святых, Сын — от сущности Отца, а Дух Святой есть сущность Отца, согласно Акиндинову пустословию, то Сын будет от Духа; подобным же образом и Дух — от Сына, ибо и Он из Отчей сущности произошел (не в смысле рождения, но в смысле исхождения), а сущность Отца — это Сын, согласно Акиндину. Он не слышал, похоже, или не поверил, что: «Относящееся к сверхсущностному богорождению — не взаимно обратимо одно с другим» [1448].
84. Если же он говорит, что не Отца сущностью являются Сын и Дух Святой, как Его сущностные энергии, — настаивая [при этом], что Они суть сущность Божия, — но просто Бога, то почему Сын и Дух Святой, согласно ему, являются сущностью Божьей, а Отец — не является, как либо бессущностный, либо иной сущности, нежели Они? Но мы уве{стр. 322}ровали, что Они — из Отцовской сущности, почему Они и единосущны Отцу и Друг Другу. Ни одно же из единосущных не является бессущностным или иносущностным, или сущностным движением одно другого, но [каждое из них] обладает одним (в смысле — подобным) движением и энергией. А у Бога она одна не как подобная, но как та же самая и неизменная для трех Лиц, из–за чего каждое из Них и зовется энергией. Если же Акиндин скажет, что и Отец есть сущность Божия, то какого Бога сущностью он назовет Отца, Сына и Духа Святого? Ведь все мы, благочестивые, сообща исповедуем, что сущность Божия едина, невидима, неосмысляема, невыявляема, невыразима, неименуема, то есть [сущность] Отца, Сына и Духа, а называть сущностью Божьей Сына и Духа Святого, — или и Отца вместе с Ними, — это позорнейшая из ересей, и какая–то новая и странная. Ибо называющий три или два Лица одной божественности сущностью Божьей, что иное, как не ипостаси, называет сущностями, и есть воистину многобожник? Поскольку же и нетварные силы Бога этот новоявленный богослов назвал сущностью Бога, заявив, что они ничем не отличаются от нее, а все мы знаем Бога имеющим очень много сил, скорее же даже всесильным по природе, — ибо мы слышим, что «все-» говорится о многом и в чем–то различном, — то он уверяет, что у Бога есть много различных сущностей.
85. Впрочем, речь у нас не шла о Сыне и Духе, но Акиндину и ему подобным, называющим тварной общую и природную энергию Отца и Сына и Святого Духа, мы противопоставили святых, называющих промысл общей и сущностной энергией Божьей, и не только его, но и другие божественные энергии: силу, воление и подобные им. [Таких] как великий Афанасий, [сказавший]: «не по иному и иному промыслу делает [1449] Отец и Сын, но по одной и той же сущностной энергии Божества» [1450]; и божественный Кирилл: «Равномощен Дух Святой и единосущен Богу, и от природы в Нем божественная энергия» [1451]; и великий Василий: «если по сущности Слово не имеет разности с Отцом, то не будет иметь разности и по силе: а у кого сила равна, у тех всяко равна и энергия» [1452]; и Нисский божественный Григорий: «единое некое движение и распространение благого воления, проводимое из Отца через Сына к Духу Святому» [1453]; и мудрый в божественном Максим говорит: «Нужно, чтобы исповедующие две природы Хри{стр. 323}ста, непременно почитали бы равночисленные им природные воления и исповедовали столько же сущностных энергий» [1454]; и при дворе (έν σεκρέτω) [1455] рассуждая об этих вещах, говорит: «Если сущностно присуща Богу созидательная энергия, а присущее сущностно является и неотъемлемым» [1456]; и еще: «всячески необходимо, чтобы применительно ко Христу говорилось о желаниях и энергиях: ведь ничто из сущего не существует без природной энергии» [1457].