ГЛАВА 11
Свидетельства святых о том, что Божия сущность превосходит свою нетварную энергию, но Божество, тем не менее, не выходит за пределы простоты. Здесь же и о самих–по–себе–причастиях.
39. А о том, что и энергия божественной природы, коей [энергии] наименование — божественность, является вторичной по отношению к природе, послушай Афанасия Великого, который указывает тебе в своем писании против Македония: «то, что Он является Богом, вторично по отношению к природе»; и прибавляет причину: «потому что божественность причаствуема, а сущность — непричаствуема. Ибо и мы, — говорит он, — если делаемся подражателями Бога, становимся богами, а той же природы [что и Он] стать не можем» [201]. А когда пишет против ариан, говорит: «если они допускают, что Бог изволяет о не сущих, то отчего не признают у Него {стр. 64} того, что выше, чем произволять? Ибо то, чтобы породить и быть Отцом Самого Слова, превосходит изволение» [202]. И еще: «противоположное изволению ариане усмотрели, а большее и превосходящее — не заметили. Ибо как противополагается изволению (τή βουλήσει) то, что [бывает] вопреки воле (τό παρά γνώμην), так превосходит и предшествует тому, чтобы изволять, то, что [свойственно] по природе» [203]. Итак, разве Божие изволение причислено к тварям по той причине, что его превосходит то, что [присуще Богу] по природе? И как же Бог изволял о творениях еще не сущих, если и [само то свойство] изволять — одно из сущих таким образом [т. е., из творений]? Но тот же самый [святой Афанасий] и на соборе сказал, обращаясь к Арию: «не о тварных вещах говорит Спаситель: вся, елика имать Отец Моя, суть [204]» [205]. А что это за [вещи] такие — он сам перечислил, как это немногим выше приведено в нашем слове [206].
40. А великий Василий назвал Отца высшим этих перечисленных [свойств]. Ибо он пишет утверждающим, будто Сын не все знает, что относится к Отцу, приводя Владычный глас: якоже знает Мя отец, и Аз знаю Отца [207], и прибавляя затем: «если иное [означает] знать Отца и иное — знать относящееся к Отцу, то большим будет знать Отца, поскольку каждый — больше своих [характеристик], а знающий большее (никтоже бо, — глаголет, — знает Отца, токмо Сын [208]) как будет не знать меньшего?» [209] Таким же образом и божественный Кирилл доказывает, что и Сын обладает предведением конца твари: «если знать Отца, — говорит он, — превосходнее всякого [иного] знания, то как знающий большее будет не знать меньшего?» [210]
41. А святой Максим в «Главах о любви» говорит, что «Бог, будучи Самобытием и Самоблагостью, и Самопремудростью, скорее же, — чтобы сказать ближе к истине, — превосходя и все это, не имеет вовсе ничего противоположного» [211]. Что же тогда? Божественное предведение, самобытие и тому подобное — поскольку в Боге {стр. 65} созерцается и [нечто] большее и превосходящее их — зачислим в твари, повинуясь тебе, учащему считать тварным все, каким бы то ни было образом уступающее [божественной природе], и безумно вытаскивающему следующее остроумное [замечание]: «если низшее не нетварно, то как нетварное будет низшим»? Ведь даже немного задумавшемуся, о чем идет речь, и каково в соответствии с ее смыслом значение превосходной степени, или, что то же самое, умаления (ибо одно по необходимости одновременно вводит и другое); задумавшемуся о том, чего ради [говорится так], не изящным, а смешным покажется это твое остроумие, как окруженное отовсюду скалами, но тебя [же самого], сказавшего это, отсылающее с обеих сторон в пропасть [212].
42. Но ведь и великий Дионисий пишет: «[наше] слово не обещает выразить самосверхсущностную благость, сущность, жизнь и премудрость самосверхсущностной божественности, сверхоснованную, как говорят Речения, превыше всякой благости, божественности, сущности, жизни и премудрости в тайных [сферах] [213], но воспевает явленный благотворный Промысл как по преимуществу благость и причину всех благ» [214]; итак, назовешь ли ты эту причину всего, промысл и благость тварной из–за того, что ее превосходит самосверхсущностная благость (ή αύτοϋπερούσιος άγαθότης)? И также, когда в письме к Гаию он говорит, как мы уже много где приводили: «Бог является и Сверхбогом, будучи, как сверхначальный, запредельным по отношению к богоначалию и благоначалию, и боготворящей божественности» [215], то неужели ты сию божественность, не убоявшись даже высоты [именований] богоначалия и благоначалия, поместишь с тварными [сущностями], чего до сих пор не решался сказать никто из еретиков? Или тебя ошеломляет прибавленное «неподражаемое подражание Сверхбогу» [216], далеко отстоящее, как кажется, от твоего понимания и ведения? Но услышь и о нетварном подражании и приблизь, наконец, к истине свою мысль. Ибо во втором своем «Слове о Сыне» говорит богослов Григорий: «Образом Отца является Сын как единосущный, и потому что Он — от Того, а не от Него Отец. Ибо сама природа образа есть подражание архетипу и тому, чьим он называется [образом], кроме того, что здесь [присутствует и нечто] большее» [217].