92. В первом из своих «Опровержений» великий Василий говорит: «Если вовсе ничего Евномий не умозаключает по [мысленному] представлению, чтобы не показаться чествующим Бога человеческими наименованиями, то все, что говорится о Боге, он будет равным образом признавать сущностью. Разве не смешно говорить, что творчество есть сущность; промышление — опять сущность; предведение — опять то же самое; и вообще всякую энергию почитать сущностью? И если все это относится к одному значению, то по всей необходимости имена будут равносильны друг другу, как [это бывает] у многоименных, когда и Симоном, и Петром, и Кифой мы называем одного и того же. Таким образом, услышавший о неизменности Бога будет возводим к нерож{стр. 94}денности; а услышавший про неделимость придет к [понятию о] созидательности. И что может быть неуместнее такого слияния, когда, отнимая у каждого имени собственное его значение, законополагают противное общему [слово-] употреблению и учению Духа?» [344] А великий Афанасий, отгоняя арианское безумие, говорит: «не по иному и иному промыслу делает [345] Отец и Сын, но по одной и той же сущностной энергии Божества» [346].
93. А что и «божественность» есть имя не сущности, но энергии — это мы слышим много откуда, или же, скорее, отовсюду из боговдохновенного Писания возвещаемым. Однако, да будут представлены три свидетеля и сему из числа пришедших на память. Итак, говорит блаженный Анастасий с Синайской горы: «название «Бог» очевидно является энергийным, ибо оно представляет нам не саму сущность Божию, — ибо ее невозможно знать, — но лишь на зрительную (θεωρητικήν) ее деятельность указывает [именование] "Θεός"» [347]. А божественный Григорий Нисский в сочинении «К Авлавию» пишет: «[слово] "Θεός" (Бог) есть имя указывающее на энергию, поскольку этимологизируется от "θέειν" (бегать) повсюду, или от "θεάσθαι" (смотреть), или от "αίθειν" (попалять) нечестие. И как вышеназванная энергия — едина и ничуть не изменяется (απαράλλακτος) в трех, то и божественность одна, и Бог один в трех ипостасях. У нетварной Троицы нельзя найти имя, указывающее на ее природу» [348]. И снова он же: «[слово] "Бог" указывает на действующего, а "божественность" — на энергию (деятельность). Никакое же из трех [Лиц] не есть энергия, но скорее действует Каждое из Них» [349].
94. Великий Василий в письме к врачу Евстафию говорит: «Тождество энергии у Отца и Сына и Святого Духа показывает ясно неизменность природы, так что, [даже] если и природу обозначает имя "божественности", то общность сущности позволяет прилагать это название в собственном смысле слова и к Святому Духу. Но я не знаю, как те, кто все выдумывает, используют для {стр. 95} указания на природу название "божественность", словно они не слышали из Писания, что природа не получается в результате избрания. Моисей же в Египте был избран богом, когда ему было сказано так при присвоении титула: Се, дах тя Бога Фараону [350]. Итак, это название несет указание на некую власть, — либо созерцательную, либо деятельную, — а божественная природа, стало быть, всеми мыслимыми именами остается не обозначенной, о чем [и говорит] наше слово» [351].
95. Нас, соглашающихся с сими [отцами], недвусмысленно говорящими, что [слово] «божественность», будучи именованием не сущности, но божественной власти (ού της ουσίας, άλλά της θείας εξουσίας) и неких других нетварных энергий Божиих, бывает, что говорится и применительно к сущности, добрый Акиндин считает двубожниками и не устает об этом возвещать кругом. И он настаивает, что мы почитаем две нетварные божественности: не одну лишь сущность, которую одну он называет нетварной божественностью, и одну лишь считает Богом, но также и божественную энергию. И ни Сыном, ни Духом не назовет, тот, кто желает быть благочестивым, таковую нетварную энергию, и другим вняв [отцам], и уверившись от братьев и по–братски мыслящих [Василия Великого и Григория Нисского], проповедующих единство, тождество и неизменность общей энергии трех [божественных Лиц], и что таковая энергия не является ни одним из Них.