{стр. 16}
18. III. Но и когда они говорят, — и, тем более, берутся на письме утверждать, — что боготворящая благодать не является ни тварной, ни нетварной, то говорят именно то, что Бога не существует, ибо что ни нетварно, ни тварно, то вовсе не существует. Ибо как заявляющий, что отнюдь не существует никакой просвещающей энергии, устраняет свет из числа сущих, так и отвергающий богосоделывающую благодать отвергает бытие Бога. И как кто–либо, отрицающий светоподательные солнечные лучи, если станет затем утверждать о бытии солнца, будет смешон, так [смешны] и эти, утверждающие, что есть божественная сущность и нет богосоделывающей благодати и других энергий.
19. IV. Ведь [тогда] Бог будет по сущности всеми причаствуем, а святыми также и видим, если, во–первых, причастием Его составилось все, и по евангельскому обетованию Он видим одними только достойными; а, во–вторых, Свою энергию и боготворящую — или, иначе говоря, нетварную — светлость и благодать имеет, по их мнению, совершенно неотличимой от сущности. Но это отвергается [святыми] отцами, говорящими, что по сущности Бог непричаствуем.
V. Итак, говорящие это (а ведь они иногда говорят это и открыто) вдобавок к тому, что противоречат отцам, еще и причисляют себя к мессалианам. Ибо подобно тому, как, обладая чувственной и разумной сущностью, мы все по природе являемся чувственными и разумными, так и если причастимся божественной сущности, то будем по природе богами. Ибо одни лишь мессалиане худо думают, будто человеки становятся по природе богами, [то есть] те из человеков, кто отличается добродетелью. Эти же и мессалиан превзошли злочестием. Ибо, называя и природное обожение подражанием (μίμησιν), они вводят именно то, о чем сказал [святой Максим], что «обоженный [человек] со всей необходимостью был бы по природе Богом, если бы обожение было по [действию] восприемлющей природной силы, и мог бы именоваться таковой богом и по природе» [51]. Говорящие же, что все причастно божественной сущности, неразумнейшим образом обосновывая это тем, что она присутствует повсюду, делают всякую тварь по природе божественной.
VI. К тому же, поскольку, по их мнению, божественная энергия ничуть не отлична от божественной сущности, и действование (τό ένεργείν) Божие не будет как–либо отличаться от Его бытия (του είναι), то из этого следует, согласно им, что одно и то же будет сказать, что [Бог] творчески совершил (ενήργησε) какое–либо из всех [сущих], и что Он был Богом.
{стр. 17}
VII. Итак, из учения этих [людей] следует, что Бог тогда начал существовать (ύπήρξεν), когда созданное [Им] привел в бытие. И, более того, Акиндин говорит, что «действовать» всегда означает «творить».
VIII. Если же Бог является природой без энергии, обладая сею как чем–то неотличимым от той, то Он существует и без воли, ибо воля есть действие природы. Следовательно, божественная воля не предшествовала сотворению сущих, ибо то, что прежде сотворения, по необходимости будет несотворенным (άγένητον), а всякую несотворенную энергию Акиндин называет ничем не отличающейся от божественной сущности. Так что, согласно ему, одно и то же будет сказать, что все произведено [в бытие] волей или природой Божией, а раз мы сотворены и существуем по воле Божией, то [стало быть, можно сказать и что] мы сотворены и существуем по природе Божией.
IX. Итак, по справедливости и в высшей степени последовательно тем, кто занедуговал безбожием, творения кажутся богами.
21. X. Итак, из–за того, что [они считают] энергию пустым звуком, они впадают в безбожие и делают богами творения. А из–за того, что они не просто ее отвергают, но и утверждают, будто [все] так или иначе отличающиеся от божественной природы энергии являются тварными, они тем самым делают тварью Бога. Ведь мудрый в божественных вещах Максим опять же говорит к утверждающим, что у Христа одна энергия: «если эта энергия является тварной, то она будет указывать на тварную природу; а если нетварной, то будет характеризовать [собой] нетварную сущность: ведь природные [признаки] должны быть соответствующими природам» [52]. Ибо характеризующее отлично от характеризуемого, и соответствующее, то есть подходящее, по необходимости должно подходить к чему–либо иному, так или иначе сущему.