Поскольку немедленное выполнение перечисленных требований было не реальным, то петиция носила провокационный характер. Малограмотные рабочие не ведали, что творят и были спровоцированы. Причем Царь не мог принять авантюриста Гапона, поскольку последний немедленно вырос бы до политической фигуры, сопоставимой с самим Царём.
9 января у Нарвских ворот шествие во главе с Гапоном отказалось разойтись и наступало на преградившие путь войска; когда конно-гвардейцы поскакали на шествующих, из толпы было произведено два выстрела; затем войска произвели ружейный залп... В целом в Петрограде погибло не менее 130 человек, убито и несколько полицейских.
Ничего подобного в столице не происходило со времен восстания декабристов. Выступление рабочих во главе с Гапоном было подавлено, но небывалое кровопролитие, произошедшее в эпоху распространенности газет, вызвало общественный шок, критику действий царской власти - в стране забастовали сотни тысяч рабочих под лозунгом «Долой самодержавие!», более полутора сотен протестующих погибло при столкновениях с войсками в Риге и Варшаве, началась Первая русская революция...
Государственная бюрократия, сталкиваясь с чем-то новым, небывалым, обычно действует по принципу «тащить и не пущать», запретить и расправиться. Нельзя сказать, что власти предприняли все возможные меры по недопущению кровопролития, начиная с того, что проворонили революционную деятельность Гапона, не провели необходимой разъяснительной работы на заводах, а 8 января полицияне выполнила приказ о его аресте, сославшись на то, что Гапон в окружении рабочих, которые станут его защищать и прольется кровь.
В принципе в России существовала древняя традиция подачи челобитных Царю. Попытки подать челобитные не всегда хорошо заканчивались (челобитную могли и не принять, а челобитчика побить), но все же о такой традиции помнили в народе. Причем не было предпринято попытки предложить принять петицию на более низком уровне, скажем, министром юстиции или градоначальником, с которыми уже встречался Гапон, то есть имелись прецеденты таких встреч. Затем можно было предложить приступить к обсуждению содержания петиции, то есть начать какой-то диалог вместо кровопролития. Впрочем, Гапон был столь самоуверен и решительно настроен, что, очевидно, отказался бы от таких предложений.
Император 6 января 1905 года в праздник Крещения Господня присутствовал при водосвятии на льду Невы. Раздался орудийный выстрел картечью из Петропавловской крепости в сторону царского павильона. Царь не пострадал, однако был смертельно ранен полицейский. Позднее следствие сочтет выстрел случайным, но сначала не исключался террористический акт, поэтому Государь в тот же день отбыл с семьей в Царское Село. Причем Гапону было известно, что Государя нет в Петербурге, в Зимнем дворце, к которому он вел шествие рабочих.
Император Николай II знал о предстоящем шествии, о содержании петиции и вводе войск в столицу. Приказа о расстреле он не отдавал. Общее руководство разгоном шествия осуществлял генерал князь С.И. Васильчиков, решения открыть огонь принимались офицерами на улицах.
В связи с происшедшим 9 января, Император говорил, что ответственен за всё происходящее в стране. Но, разумеется, огромная ответственность лежит на Гапоне и его окружении (в нем были и эсеры, анархисты, социал-демократы меньшевики), на пошедших за ним рабочих, на представителях светской и церковной власти, излишне ему доверявших.
После 9 января Гапон извергнут из сана. Он не был агентом охранки, но весной 1906 года повешен эсерами в связи с тем, что действительно получил деньги от правительства во главе с С.Ю. Витте.
9 января 1905 года - трагический день в русской истории.
Царский Манифест о даровании демократических свобод
от 17 октября 1905 года
В октябре 1905 года страну охватила всероссийская политическая стачка с требованиями «свободы и Конституции». Бастовало до 2 миллионов человек, причем забастовка железнодорожников парализовала страну, промышленность и торговлю - по железным дорогам прекратились перевозки. При этом армия в целом оставалась верной присяге, Государю и имелась возможность подавления революционной стачки.
Поэтому перед Императорам имелись возможности: 1) поручить такое подавление энергичному генералу с большими полномочиями, 2) пойти на уступки революции. Причем премьер-министр С.Ю. Витте призывал Императора ко второму варианту, но допускал, что ошибается. Сам Император просил великого князя и генерала Николая Николаевича стать таким энергичным генералом. Узнав об этом 13 октября, Николай Николаевич вынул револьвер и заявил: «Если Государь не примет программы Витте и захочет назначить меня диктатором, я застрелюсь у него на глазах из этого самого револьвера». Другого кандидата в «диктаторы» не нашли. Оставалось пойти на уступки.