Следует также добавить, что под карандашной подписью Государя какая-то подтёртость. А слева и ниже этой подписи - подпись министра императорского двора графа В.Б. Фредерикса, который удостоверивал подпись Императора. Так эта подпись тоже сделана карандашом, что недопустимо и никогда не бывало на важных государственных документах. Причём подпись министра ещё и обведена пером, будто это не документ, а детская раскраска.
При сравнении историками подписей Императора Николая II под «отречением» с его подписями на других документах и сравнении подписи министра Фредерикса на «отречении» с его другими подписями, выясняется, что подписи Императора и министра на «отречении» несколько раз совпадают с другими их подписями. Однако криминалистической наукой установлено, что у одного и того же человека не бывает двух одинаковых подписей, они хоть немножко, но отличаются. Если на двух документах одна и та же подпись, то одна из них поддельная.
Известный монархист В.В. Шульгин, соучаствовавший в свержении Царя и присутствовавший при его отречении, в своих воспоминаниях «Дни» свидетельствует, что отречение было на двух или трёх телеграфных бланках. Однако то, что мы имеем - на одном листе простой бумаги.
Наконец, во всех сборниках документов, в студенческих и школьных хрестоматиях обнаруженный документ публикуется под заголовком «Манифест об отречении Императора Николая II от престола». Однако в самом документе другой заголовок: «Начальнику Штаба». Что это такое? Император отрекался перед начальником штаба? Такого не может быть.
Из всего этого следует, что документ, обнаруженный в 1929 году и хранящийся сейчас в Госархиве РФ - НЕ ОРИГИНАЛ ОТРЕЧЕНИЯ. В этом никаких сомнений, несмотря на утверждения Госархива, что в нём хранится оригинал.
Следует ли из сказанного, что отречения не было? Популярная в православной среде точка зрения, что отречения не было как раз выводится из того факта, что подлинника документа нет.
При этом укажу хотя бы на такой относительно недавний прецедент. Американцы в архиве в Берлине нашли копию секретного протокола к пакту Молотова-Риббентропа. А СССР десятилетиями отрицал наличие секретного протокола на основании того, что нет его подлинника. Только во времена горбачевской гласности был рассекречен и предъявлен подлинник, хранящийся в Москве.
Действительно, подлинника отречения нет, но есть достаточно достоверные свидетельства о том, что он был!
С 4 по 8 марта 1917 года Николай II встречался с приехавшей в Могилев его мамой, вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной. В сохранившемся дневнике императрицы есть запись от 4 марта, в которой с драматичным сопереживанием рассказывается об отречении за себя и сына, о передаче престола своему младшему брату со слов самого Николая II. В годовщину отречения о нём свидетельствует в своём дневнике и Императрица Александра Фёдоровна. Есть и свидетельства об отречении, переданные со слов Александры Фёдоровны. Например, свидетельство Пьера Жильяра, верного воспитателя её детей. Следует упомянуть и протоиерея Афанасия (Беляева), который разговаривал с Царём, исповедовал его и впоследствии вспоминал, что сам Царь говорил ему об отречении. Есть и другие достоверные свидетельства, что отречение всё-таки было.
Так почему же нет подлинника?
Ведь Временное правительство было абсолютно заинтересовано в сохранении подлинника, поскольку, с юридической точки зрения, не было иного обоснования легитимности, законности создания и деятельности самого Временного правительства. Большевикам подлинник отречения был тоже не лишним, особенно до цареубийства.
Могли потерять столь важный государственный документ? Всякое случается, однако весьма маловероятно. Поэтому выскажу предположение: Временное правительство уничтожило подлинник, поскольку он содержал что-то такое, что не устраивало правительство. То есть Временное правительство пошло на подлог, изменив текст отречения. Документ был, но не совсем такой.
Что же могло не устроить правительство? Предполагаю, что была какая-то фраза или фразы, в которых Государь стремился направить происходящее в законное русло. Основные законы Российской Империи от 1906 года не предусматривали самой возможности отречения. Об отречении даже не говорилось, по своему духу и направленности Основные законы не допускали отречения, что юридическая практика допускает считать как запрещение отречения. По тем же законам Император обладал большой властью, позволяющей ему сначала издать Манифест (Указ) Сенату, в котором прописывалась бы возможность отречения за себя и своего наследника, а затем уже издать сам Манифест об отречении.