Но, с другой стороны, а кем заменить Великого князя Николая Николаевича? Какого-то выдающегося полководца, каким являлся, скажем, Кутузов в 1812 году, не было. И подобного Барклаю-де-Толли не было. Кого вместо Великого князя, вместо Романова? Очень деликатная ситуация. А в массовом сознании, особенно рядовых солдат, да и офицеров, было: кому как не Царю возглавить армию? Поэтому получалось, что Царю нужно взять на себя эту ответственность. И он её взял.
Император Николай II не был великим полководцем, и по званию он был полковником. Непосредственное каждодневное руководство он доверил генералу Алексееву, который возглавил Штаб при Верховном главнокомандующем. Но Николай II успокоил и сплотил генералов, которые y$e стали поддаваться панике, внёс уверенность в победу. И наступление немцев удалось остановить!
Осенью 1915-го года немцы были остановлены на дальни* рубежах. Ни у Петрограда немцев не было, ни у Москвы, ни к Царицыну - будущему Сталинграду - немцев не пустили, ни к Кавказу, ни к Минску и Киеву. То есть очень дальниерубежи. И для людей, способных мыслить стратегически или-можно сказать, исторически, стало ясно в конце 1915 года что войну мы выиграли! Оставался вопрос, когда она закончится
и какой ценой? Блицкриг опять провалился: в 1914-ом оду против Франции, а в 1915-ом против России; и Германия ^печена, но это понимали далеко не все.
Собеседник: Можно я немножечко возражу? Попробуем взглянуть на события с нашей точки зрения, когда мы знаем то, что произошло. Во-первых, мы знаем, что Англия и франция охотно Россию бросили, когда грянула революция. То есть, мне кажется, что удачная попытка спасти Францию _ это некий донкихотский шаг.
Второе, мы знаем то, что в результате произошла революция, но если бы Германия разгромила Францию, как показывает опыт Второй мировой войны, Великой Отечественной, Россия один на один со всей Европой выстояла. Причём, начиная с гораздо худших начальных условий: разгромлен высший командный состав, офицерский корпус, промышленность не на том уровне, на каком была в царской империи, и так далее.
Я могу это проиллюстрировать таким образом: известно, что в 1910 или 1912 году была принята большая военно-морская программа. Она была рассчитана на 20 лет, где-то в 1930 году она должна была быть закончена. По программе в течение 20 лет должен был создан флот, который по плану к 1930 году превосходил бы флот Англии 1939 года по факту. То есть у нас ещё было девять лет флот усиливать. Но даже в 1939 году Англия не могла содержать такой флот, который могла себе позволить Россия.
Значит, если бы Россия не спасла Францию, и, мне кажется, очень жаль, что она это сделала, то Россия оказалась бы один на один с этой супермощной великой державой Германией. Но тогда у внутренней оппозиции не было бы таких оснований вести свою разрушительную пропаганду. Тогда это почему-то не воспринималось как предательство. На самом деле, как опыт истории показывает, Россия и в одиночку смогла бы справиться с Австро-Венгрией и Германией.
И что было бы, если бы не стали спасать Францию, и вырвали бы войну у Германии, и не было бы революции, и ссия бы развивалась тем путём, которым она шла, вступая в войну?
в Лавров: Важный и очень интересный вопрос. Надо ли былол спасать Францию? Французы нам благодарны не были. И сейчас не благодарны. Когда потребовалась помощь уже со стороны Франции, она нам в 1917-м, 1918-м и последующих годах её не оказала; наоборот, она пыталась разделить Россию, пыталась урвать выгодные территории с полезными ископаемыми, стратегически важные, всё это так.
Но давайте вот о чём подумаем. С самого начала мы имели то, что потом во Вторую германскую назовут вторым фронтом. Сохранив независимую Францию, мы сохраняли второй фронт, который оттягивал на себя большие немецкие группировки. Если бы всё это было переброшено на восточный фронт, то соответственно наши потери были бы намного больше.
Давайте вспомним следующую войну, ведь как Сталин пытался создать этот второй фронт! Как он добивался этого от союзников, от Соединённых Штатов, от Великобритании; как они обещали, как обманывали. И только летом 1944 года открыли на территории Франции. Как не хватало второго фронта в 1941-м, в 1942-м, в 1943-м, а тогда, в 1914-м, он был. То есть вопрос - спасать или не спасать Францию - непростой. Французы, конечно, не заслужили, чтобы их спасли, но у этого был смысл.
И ещё здесь поставлен вопрос о силе сторон. У нас была принята программа перевооружения, особенно по сухопутным войскам - мы её должны были закончить к 1917 году. В 17-ом году наша армия становилась технически более мощной, чем немецкая; мы становились непобедимыми в 1917 году. И когда это докладывали кайзеру, говорили о чём? Что начата такая программа перевооружения, реальная, поскольку Россия на первом месте в мире по темпам экономического развития. То есть нападать надо сейчас, пока мы не стали слишком сильными. Наша потенциальная сила, наше успешное развитие провоцировали на нас напасть.