Лавров: Есть даже такая статья - неоказание помощи. Она вполне может быть применена к королю Великобритании. Сильная Россия не нужна и тогда, и теперь, и в будущем будет не нужна нашим «партнёрам» на Западе и Востоке.
Русская катастрофа 1917 года: власть не должна быть слабой!
Лавров: Мы говорили о том, что солдаты не понимали, за что воюют, что революционными оказались все партии Государственной Думы, включая октябристов и конституционных демократов, точнее, лидеры этих партий. Говорили о том, что были перебои с хлебом, что кто-то распространял панические слухи в столице.
Но были ещё очень важные моменты. Например, принято говорить - революционный гарнизон Петрограда, а что это такое? Это практически все новобранцы, на самом деле; они не воевали, пороха не нюхали и воевать не хотели, не понимая, за что воевать. Им ещё имели неосторожность сказать, что скоро отправят на фронт. На фронт они не хотели. А как можно не пойти на фронт?
А тут ещё что произошло 27 февраля? Несколько солдат убили двух офицеров, сначала одного, потом второй подвернулся, между ними произошёл конфликт. Но что такое убить во время войны офицеров? Это военный трибунал. Понятно, какой приговор. Как не попасть под трибунал? Стали поднимать своих товарищей, которые не хотели идти на фронт, и подняли.
Здесь приходится сказать и об ошибке Императора, ведь были ошибки. Это очень деликатная тема для православных, но если власть утрачена, то были и ошибки, это очевидно-Какая тут была ошибка? Дело в том, что он лучшие, самые надёжные части отправил останавливать наступление немцев, и они его остановили на дальних рубежах, но в столице не осталось верных частей. Набрали совсем молоденьких, не хотевших воевать, ненадёжных.
Собеседник: Необученных, недисциплинированных.
Лавров: Даже не всегда успевших принять присягу. Причём Император Николай II понимал, что такое положение опасно, и в 1916 году распорядился вернуть верные части. Но возвращение откладывалось по различным причинам (нет такого города, куда можно перевести весь столичный гарнизон, паровозы и эшелоны нужны для снабжения фронта и т.д.), а Николай II не настоял на оперативном выполнении собственного распоряжения. В результате, когда грянули революционные события, оказалось, что верных частей в Петрограде нет. Думали пронесёт, а не пронесло.
Собеседник: Приказы Императора Николая II можно было игнорировать, а что было бы с тем, кто игнорирует приказы Иосифа Виссарионовича? Власть не должна быть слабой. Она может быть очень милостивой, христианской, но она не должна быть слабой.
Лавров: Сталин как раз самые надёжные части держал в столице. Для него надёжность была важнее боеспособности.
Только что исполнилось 100 лет убийству Распутина. Можно спорить о том, кто такой Распутин, это важный разговор, но я хотел бы обратить внимание на то, что убийц нашли тут же, за считанные часы. И что?
Собеседник: И ничего.
Лавров: Главного убийцу - князя Юсупова - отправили в его имение, соучастника убийства - Великого князя Дмитрия Павловича - отправили в наш контингент в Иран. Всем было показано, что можно убить друга царской семьи, и ничего за это не будет. Это серьёзная ошибка.
Собеседник: И для народа стало ясно, что мужика можно Убивать без всяких последствий для таких высокосановных Убийц.
Лавров: Главное, те, кто организовывал всего через 2-3 Месяца революцию, поняли, что...
Собеседник: Им тоже ничего не будет.
Лавров: Это большая ошибка. Во время войны власть должна быть сильной, волевой, а такой власти всё-таки не оказалось.
Собеседник: Ни на каком уровне.
Лавров: К революции шли очень долго. Можно перечислять и причины, и ошибки, но всё же, если глянуть в корень, то самая главная причина заключается в том, что происходил отход от православной веры и народа, и военного командования, и аристократии. Вера превращалась в нечто формальное. Николай II и Александра Фёдоровна остались на верхушке этой пирамиды чуть ли не единственными глубоко верующими христианами!
Собеседник: ещё была Елизавета Фёдоровна. Я думаю, что были ещё, может, один-два человека, но фокус в том, что при всём при этом они оказались в одиночестве. Даже Елизавета Фёдоровна смотрела на многие важнейшие проблемы иначе, чем венценосная семья. И это тоже трагедия высшей власти, что даже на этом уровне произошло такое разделение между близкими, и как оказалось, святыми людьми.