Историки, научные сотрудники Музея диаспоры, работавшие вместе с Ковнером, такие, как Эли Бен-Галь, а также преподаватели факультета еврейской истории по сей день совершенно не согласны с точкой зрения Шорша. Для них неприемлемы его обвинения в том, что экспозиция, которой они посвятили весь свой профессионализм, чрезмерно углублена в негативную сторону еврейской коллективной памяти. Они убеждены в том, что большая часть посетителей сможет испытать гордость за чрезвычайно богатое наследие нации. Члены совета кураторов музея, большинство из которых также не согласны с Шоршем, говорят, что, возможно, направление мыслей Шорша и Барона — это подмена действительного желаемым. Еврейскую историю невозможно изменить, и колонна мученичества стоит почти во всех домах евреев в Израиле и в Галуте, а в ее сердцевине мерцают свет и надежда.[31] И все же, может ли быть правдой, что создатели музея хотели донести до людей один смысл, а получилось, что донесли другой? Что они не смогли освободиться от мрачных сторон еврейской истории, хоть и желали того, хоть и предполагали это сделать?
И, наконец, возможно ли, что эти выдающиеся мыслители пытаются донести до нас призыв, чтобы мы ради нашего же блага не занимались изучением антисемитизма? Им должно было быть очевидно, как и каждому исследователю или ученому, что любой вопрос и явление под солнцем является предметом изучения и должны быть таковыми. Поэтому остается впечатление, что они предостерегают нас не против изучения антисемитизма как такового, а скорее против возможного дисбаланса между изучением иудаики, все более частого ознакомления научных кругов с результатами исследования антисемитизма и еще более частой трансляцией этих результатов обществу в целом.
Об этом дисбалансе чаще говорили в 80-е и 90-е годы, то есть позднее периода, о котором мы пишем в этой статье. Недавний расцвет изучения темы Холокоста (прежде всего, среди американских евреев, но не только) на кафедрах и факультетах, в институтах и исследовательских центрах, и на общественных форумах мог бы указывать на растущую национальную или, по крайней мере, общинную проблему, если бы одновременно в большинстве стран Запада, особенно начиная с 1990-х, не росло количество исследований геноцида, ксенофобии, расизма, дискриминации и лишения граждан или меньшинств их прав. А потому вопрос баланса теперь приобрел более широкий смысл, чем в первые десятилетия после Второй мировой войны, и он уже не ограничен еврейским обществом. Кроме того, эти пропорции и баланс нельзя изменить соответствующими решениями, принятыми на научных конференциях. Нельзя их изменить даже посредством издания монографий, поскольку они, видимо, стали результатом долгосрочных общенародных и международных процессов, которые нельзя ни направить, ни ограничить внимательным изучением извне.
Это же можно сказать и о национальном самосознании. С одной стороны, кажется, что некоторые ортодоксальные иудеи пользуются традиционными источниками ради оправдания сильного чувства превосходства над не евреями. Некоторые евреи, представители других сплоченных идеологий, будь то сионисты, коммунисты или бундисты, также внесли свой вклад в чувство морального превосходства и своего особого достоинства. Многие евреи, будучи нерелигиозными, в глубине души осознают неповторимость своего древнего наследия. С другой стороны, крайние точки взлета и падения общенародного настроения можно было бы, возможно хоть отчасти, объяснить проникновением в еврейскую и израильскую общественную систему двойственности антисемитского мировоззрения, состоящего из преклонения и страха перед евреями.
Мы рассмотрели в этой статье роль, которую исполняет исследование антисемитизма в еврейской научной и общественной жизни. Рассмотрели его соотношение с изучением иудаизма и отношение к нему ряда ученых, отношение как профессиональное, так и эмоциональное. И именно эмоциональный аспект, напрямую связанный с созиданием личного и национального самосознания в современности (а не с объективной и эмоционально нейтральной научной работой, к которой стремятся историки и исследователи), не позволяет нам дать окончательные ответы на поставленные вопросы.
Примечания
1. Леон Поляков, предисловие к Histoire de LAnti-Semitism (Paris: Calmann-Levy, 1961). Поляков не указывает источник высказывания Мориака.
2. Ibid, P. vii-viii.
3. Ibid, P. ix
4. Ibid
5. Jean-Paul Sartre, Reflexions sur la Question Juive (Paris: Paul Mori-hien, 1946), P. 198.
6. Gerschom Scholem, 'Размышления о «Хохмат Исраэль»', Luach Ha'aretz (Ha'aretz newspaper Almanach), 1944/5, C. 94-112 (на иврите). Перепечатано в книге: Scholem, D'Varim B go [Разъяснения и подтексты: работы о еврейском наследии и Возрождении] (Tel Aviv: Am Oved, 1976), vol. II, cc. 385-403 (на иврите).
7. См. данное ею описание в книге Gerschom Scholem, Shabbetai Zevi and the Shabbetaian Movement during his Lifetime (Тель-Авив: AM Овэд, 1987), cc. 28-9 (на иврите).
8. Гершом Шолем. Размышления о «Хохмат Исраэль» Scholem, 'Reflections on «Hochmat Israel»' с. 111. Я бы хотела поблагодарить профессора Моисея Идэля за то, что он привлек мое внимание к своим статьям «Роль символа в научных трудах Гершома Шолема», Иудаика, 38 (1998), ее. 43-72; и «Эта удивительная, оккультная сила: некоторые размышления о современных разновидностях восприятия еврейской истории», Studia Judai-са, 7 (1998), cc. 57-70.
9. Гершом Шолем . Размышления о «Хохмат Исраэль», с. 105.
10. Мне бы хотелось поблагодарить моего друга и коллегу профессора Авраама Шапиру (Пачи) за то, что он привлек мое внимание к воспоминаниям Фани Шолем.
11. См. выступление Исмара Шорша от 1 июля 1991 года в протоколе совета кураторов Музея Диаспоры и «Выступление Уриэля Таля в Музее Диаспоры», Тель-Авив, 1984, страницы не нумерованы (иврит).
12. Элла Бар-Илан в разговоре со мной, состоявшемся 17 августа 1998 года. Она заведовала в первые годы существования музея отделом просвещения среди молодежи.
13. Речь Уриэля Таля в Музее Диапоры.
14. В особенности его коллегам и студентам факультета еврейской истории в Тель-Авивского Университета. Относительно сионистских тезисов, см. Дэннис Шарвит Сионистская идеология и антисемитизм, Кивуним, 5, 42 (дек. 1993), ее. 43-6.
15. См. речь Исмара Шорша в протоколе заседания совета кураторов Музея Диаспоры от 1 июля 1991 г.
16. Ковнер рассказал об этом эпизоде своей жизни на проходившей в 1975 г. в Нью-Йорке конференции, посвященной Холокосту. См. Яффа Элиаху «Поэт и партизан Абба Ковнер на международной конференции о Холокосте — поколение спустя», Гадо-ар,21 (11.4.1975).
17. Эта мысль лучше всего сформулирована в его монументальной работе «Общественная и религиозная история евреев» (New York: Columbia University Press, 1937). Ismar Schorsch, From Text to Context: The Turn to History in Modern Judaism (Waltham, MA: Brandeis University, 1994), Chap. 19, and Jewish Reactions to German Antisemitism, 1870-1914 (New York: Columbia University Press, 1972), P. 1 и 204.
18. Ковнер говорил это 27 декабря 1981 г. См. его данные в его личном архиве в Эйн-ха-Хореш. См. также Абба Ковнер — семьдесят лет, 14.3.1918-14.3.1988 (Тель-Авив: Морешет и Сифриат Поалим, 1988 г.). Собрание сочинений, составленное его друзьями, Р. 46-7 (на иврите).
19. Рукописная отредактированная страница из данных архива Ковнера. Он имел в виду стихотворение Хаима-Нахмана Бя-лика Ахэн Гацир Га-ам (Народ и вправду сухой как сено), см. Полное собрание поэзии Бялика (Тель-Авив: Двир, 1950, с. 67). См. также Урбах, «Методы и значения современного сионизма», лекция, подготовленная к установочному заседанию 29-го конгресса сионистов, 1978 год в сборнике Битфуцот Гагола 85/6 (лето 1978), ее. 3-12 и особенно с. 11.
20. На церемонии награждения Honoris Causa 1980 года в Тель-Авиве. Издана в книге: Абба Ковнер, На узком мосту (Тель-Авив: Сифриат Поалим, 1981 г.), с. 10 (иврит).
21. Его свидетельство перед Шломо Клессом, 17 декабря 1982 г., Архив свидетельств Еврейского университета 36 (170).
22. Полный текст см. в архиве Гиват Гавива D. 2.598.
23. Абба Ковнер — Семьдесят лет, 14.3.1918-14.3.1988, ее. 49-50.
24. См. подробные проекты такого музея в архивных данных Ковнера.
25. См. Уриэль Таль, «Рациональность, иудаизм и сионизм в трудах Альберта Эйнштейна», там же Миф и рациональность у современных евреев (Тель-Авив: Сифриат Поалим и издательство Тель-Авивского университета, 1987), ее. 32-4 (иврит), а также Уриэль Таль, «Еврейская и общечеловеческая социальная этика в жизни и трудах Альберта Эйнштейна» в сборнике под ред. Г. Холтон и И. Элкана Альберт Эйнштейн, исторические и культурные точки зрения (Albert Einstein, Historical and Cultural Perspectives) (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1982).