— А зачем это надо тебе? — пробормотала, не в силах отвести взгляд. Мир вокруг виделся прозрачным и тонким, словно был миражом, порождением фантазии, а реальной казалась только блестящая чернота глаз напротив. Близких, бездонных, всезнающих. Взгляд обволакивал тёмным туманом, лишал воли и звал.
— Ты хочешь создавать, и это правильно — помочь тебе. Ты… красивая. И снаружи, и внутри. Очень красивая…
Кончики его пальцев коснулись моей лежащей на столе руки — и от прикосновения этого словно ударило током. Туман в голове мгновенно выключился, как какой-нибудь спецэффект.
Выругавшись, я подскочила с места, отпрянула, суетливым движением поправила пилотку и выругалась еще раз, сложнее и крепче. Нану остался сидеть на своём месте, но взгляд его я ощущала как нечто материальное. Словно тёплые пальцы, едва ощутимо гладящие щёку.
— Не смей этого делать! — голос сорвался на хрип.
Сердце бешено колотилось в горле. Не от возбуждения, как у Ольги; от страха. В голове метались панические мысли, опять вспомнился Никвас с его идиотскими шуточками, которые сейчас выглядели совсем уж не смешно.
Этот тип умел подавлять волю, как какой-нибудь паршивый персонаж дешёвого триллера. Просто одним взглядом. Несколько секунд разговора — и я только чудом удержалась в сознании. А что ждало в противном случае, оставалось только гадать.
— Я не причиню тебе вреда, — заверил ксенос. — Я хочу помочь!
— Засунь свою помощь себе в задницу! — зло выцедила, силясь успокоиться. — Я не знаю, что ты на самом деле такое и что это за мозголомные техники, но еще раз — и прогуляешься в открытый космос, ты меня понял?!
— Нина, я не могу причинить вред разумному существу. Особенно тебе!
— Ну да, зато можешь причинить пользу! — нервно хохотнула я, нашаривая на боку отсутствующую кобуру или какое-нибудь другое оружие. Конечно, ничего похожего не было ни на мне, ни вообще в каюте. — Принудительно склонить к созиданию, например. На базовом, низком уровне. Вроде как с Ольгой пытался.
Почему-то я зацепилась именно за эту мысль, не развивая все остальные. Да чёрт с ним, если бы он меня трахнуть хотел, тоже мне, трагедия! Полный контроль над сознанием позволяет вещи гораздо более страшные, а я несу какую-то чушь. Но, наверное, все остальные варианты было гораздо жутче озвучивать, а тут… просто, понятно, терпимо.
Нану слушал меня поначалу всё с тем же удивлением и непониманием в глазах, но на последней фразе вдруг нахмурился, а взгляд стал тяжёлым и колким.
— Нина, нет! — глухо, веско проговорил он. — Нельзя заставить творить. Нельзя заставить быть счастливым, быть собой, быть живым. Я бы никогда…
— Тогда какого это было?! Что за попытки гипноза?
— Прости, я позволил себе лишнего. — Нану с непонятным, как будто смущённым выражением лица отвёл глаза, но потом снова уставился на меня и продолжил твёрдо: — Это больше не повторится, обещаю. Я буду контролировать себя лучше!
— Будешь, — резко кивнула, понемногу успокаиваясь. Я стояла ближе к двери, он сидел не шевелясь, положив ладони на колени, и расстояние делало своё дело. Расстояние и отсутствие попыток ксеноса его сократить, вообще как-то продолжить воздействие. — Обязательно будешь. Сидеть тут и контролировать до самой станции. До конца перелёта ты под арестом в этой самой каюте. Санузел вон там, еду тебе будут приносить, как-нибудь переживёшь заточение. Развлекать тебя распоряжения не было. Двери я заблокирую.
— Хорошо, если тебе так будет спокойней, — кивнул Нану.
И опять — никакого протеста, никакого раздражения, только эта мерзкая понимающая улыбочка и взгляд, от которого горло перехватывает холодом. Чтобы не завестись вновь, я шагнула к двери в желании как можно скорее оказаться подальше от этого типа.
И нет, это не бегство, это тактический манёвр для перегруппировки сил и сбора дополнительно информации о противнике!
— Нина! — окликнул он на пороге. — До скорой встречи.
— Ага, через пару недель, на базе, — отозвалась мрачно.
Но почему-то не спешила сделать последний шаг, медлила, словно давая ксеносу договорить. Опять какие-то идиотские фокусы?..
— Раньше. Я слишком долго тебя ждал.
На этом месте я всё-таки преодолела проклятое оцепенение, вышла, закрыла каюту и заблокировала вход, благо на корабле у меня почти неограниченные полномочия.
Узкий пустой коридор ласкал взгляд приглушённым тёплым светом и стерильной пустотой. Я вдруг поняла, что состояние у меня такое, словно пробежала марафон без подготовки и вот прямо сейчас рухну от усталости: дрожали ноги, сердце колотилось в горле, перед глазами вились чёрные мушки. Я привалилась спиной к запертой двери, отёрла рукавом пот со лба.