Я не успела заметить, откуда он там взялся, но рядом со зверем вдруг обнаружился человек или кто-то очень похожий. По внешним признакам — мужчина. Тёмные волосы, светлая кожа, штаны и размахайка нарядного зелёного цвета… Не знаю, что за странная цивилизация здесь обитает и где она прячется, но на поверхностный взгляд наряд не был первобытным, как минимум ткани эти существа изготавливать умели.
— Уйди от него, идиот! — простонала я себе под нос, не опуская «Фена», но понимая, что гуманоид всё равно не послушается, даже если услышит и поймёт. — Зуль, можешь…
Однако договорить я опять не успела, осеклась. Человек положил ладонь на розовое плечо медведя, находившееся примерно на уровне его груди, — и зверь вдруг передумал нападать. Выпрямился, нюхнул воздух над прожжённой дырой, чихнул — и в два прыжка скрылся за деревьями. И здоровенная яркая туша на удивление быстро растаяла в лесу. Они тут, похоже, все гении маскировки…
Гуманоид проводил зверюгу взглядом, улыбнулся и зашагал к нам. Он ещё ко всему прочему оказался босым.
— Уваров, отойди подальше, — на всякий случай велела я, с подозрением глядя на приближающегося аборигена. — Что-то мне подсказывает, это тот самый пассажир.
— Что подсказывает, таащ командир? — тяжело вздохнув, мазут послушно потопал прочь: кажется, расстроился, что пострелять не дали.
— Интеллект, лейтенант.
— А, ну это мне не положено, это не раньше каплея выдают, — ещё больше погрустнел он.
— Здравствуйте! — на чистом имперском, но со странным акцентом заговорил гуманоид, приблизившись на расстояние вытянутой руки. — Я Нану. А ты Нина, ты прилетела за мной, — продолжил он, уверенно выбрав меня взглядом из присутствующих женщин. Плюк его знает, чем руководствовался, в броне из нас только Субиру можно опознать, и то из-за высокого роста. — Можно снять защиту, здесь безопасно.
— Да, я, — ответила, хотя вопроса в его словах не было. — И не «Нина», а «товарищ командир». Пошли. Уваров, ты впереди, распугивай розовых медведей.
— Нас никто не побеспокоит, — заверил абориген, улыбаясь уголками губ и с явным интересом нас рассматривая. Потянулся, пощупал ствол «Указки», с задумчивым видом качнул головой.
А я наконец сообразила, что у него за акцент, только менее странным он от этого не стал. Пассажир проговаривал слова целиком, чётко артикулируя все звуки, и потому звучало так непривычно. Даже перевод шимка транслирует гораздо более естественный, а тут… Как будто не очень хорошая программа озвучивает, но при этом — без потери интонаций.
— Пошли, — повторила я и двинулась за лейтенантом. Нану послушно зашагал рядом, разглядывая мою броню и порой с детской непосредственностью щупая то локоть, то шлем, то крепление шлема.
— Руки убери! — не выдержала я через несколько шагов и отодвинулась от аборигена. Тот спокойно, с какой-то странной снисходительностью улыбнулся, но руки распускать перестал. Рассматривать, правда, продолжил, но на это я огрызаться не стала, тем более что остаток пути отвечала тем же. Когда не оглядывалась насторожённо по сторонам, не спеша верить в безопасность планеты на слово.
Пассажир действительно был совершенно человекоподобным, первое впечатление не обмануло. Кожа розоватая, наверное и кровь красная. Высокий, но поменьше Хенга и тем более Уварова; может, метр восемьдесят пять. Худощавый, но вряд ли тощий — слишком пластичный и со слишком хорошей осанкой для задохлика, но рассмотреть телосложение мешала свободная одежда. Двигался странно, но красиво — мягким скользящим шагом, как рукопашники на тренировках. Звериная походка. При виде него волей-неволей закрадывалось подозрение, что аборигены в прямом смысле жили в лесу. Простая одежда странным образом подходила к его манере двигаться, не стесняя и, наверное, почти не ощущаясь: умеренно свободные штаны, свободная рубашка с треугольным вырезом, без пуговиц и с длинными рукавами.
Пожалуй, если ксеноса нормально одеть, обуть и выпустить в мегаполис на Земле, от людей не отличишь. Лицо странное, с необычными чертами, тонким ртом, непривычным разрезом слишком больших чёрных глаз, чуть раскосых, но не настолько уж и чуждых, они вполне могли принадлежать чистокровному человеку. Единственным, что не укладывалось в естественную норму, был цвет длинных, до плеч волос: чёрные, но с отчётливым синеватым отливом. Но попробуй докажи, что он не крашеный.