Валенрод медленно опустился и сел около дерева, тихо произнеся: 'Чёрт возьми, нам бы таких солдат'.
Глава вторая. СТОЛИЦА ПАЦИФИДЫ
Найгос, столица марионеточного государства Пацифиды. Державшееся почти три месяца осадное положение было, наконец, снято. Комендантский час был сокращён, баррикады и противотанковые ежи убраны, ополченцы распущены по домам. Перспектива захвата города гондванцами не сильно пугала его жителей, им уже было всё равно под кем жить, а вот небольшой глоток свободы и уменьшение количества солдат на улицах были хорошими новостями.
Раньше Адриану нравился этот город, в нём ещё оставалось что‑то величественное из старого довоенного мира: его парки и широкие улицы, старинные дома и императорский дворец, в котором ныне размещался штаб экспедиционных войск. Однако, в этот раз всё выглядело каким‑то иным, мрачным, как и во всех других городах. Даже небо было всё время затянуто серыми облаками, временами накрапывало, но настоящего дождя не было. После гибели крейсера и отправки в тыл Адриан часто шатался здесь по пустынным улицам, встречая больше солдатские патрули, чем прохожих. Он старался как можно сильнее закутаться в своё старое чёрное пальто, словно прячась от окружающих. Хотя на улице было относительно тепло, он всё время чувствовал, что замерзает.
Была здесь одна хорошенькая кофейня, в которой Валенроду довелось побывать, когда он только прибыл на этот континент. Сейчас там располагалась офицерская столовая, куда и направлялся лейтенант. Когда он вошёл внутрь, то сразу почувствовал чертовски отвратный аромат, который обычно бывает в столовых, когда смешиваются запахи всего съестного и несъестного, что там есть. Это совершенно не сочеталось со старинным, даже несколько аристократическим интерьером помещения.
Валенрод подошёл к столу, за которым сидели Крейтерн и ещё два лейтенанта, один из которых уткнулся в газету, напечатанную на какой‑то паршивой жёлто — серой бумаге.
— Ах, Адриан, давно мы вас не видели, — офицер отложил газету, — впрочем, вы как раз, кстати, у нас с Крейтерном возник небольшой спор.
— Интересно, на какую тему? — хриплым басом произнёс Валенрод и присел сбоку на стул, пригнув голову, смотря то ли в пол, то ли на собеседника.
Лейтенант, читавший газету, удивлённо посмотрел на Адриана, как будто не понимая, пытаясь его рассмотреть. Крейтерн спокойно сидел на своём месте, то начиная, то вдруг прекращая барабанить пальцами по столу. Четвёртый офицер наблюдал за остальными как будто со стороны, с интересом разглядывая сидевших за столом, при этом о чём‑то напряжённо думал.
— Вы бы… э — э-э сняли… пальто… что ли, — нерешительно произнёс лейтенант. — Здесь вроде и так жарко.
— Мне чертовски импонирует ваша забота, но я, пожалуй, буду вынужден пренебречь вашим советом, — ответил Валенрод, попытавшись придать голосу добродушие, но получилось неубедительно. — Так о чём всё‑таки был спор?
На мгновение повисла мрачная тишина, нарушаемая лишь звоном приборов и разговорами за окрестными столами.
— У нас с его благородием, лейтенантом Мельхероном, вышла дискуссия на тему судьбы кампании, — произнёс Крейтерн, при этом смотря не на собеседника, а на вилку, кончиком которой он, словно метроном, отбивал по столу ритм. Стучать пальцами ему, как видно, наскучило. — Его благородие смело утверждать, что в сложившейся в мире ситуации продолжение войны не только бессмысленно, но и практически невозможно, особенно Гондваной. А раз так, то скоро следует ждать мирных переговоров и окончания войны.
Валенрод с напускным удивлением надменно посмотрел на его благородие.
— А вы оптимист. Хотя, замечу, что ныне даже окончание войны представляется сомнительным благом. Но с чего вы решили, что Гондванцы хотят капитулировать.
— Я не говорил, что Гондвана хочет…
— У них страшный голод, говорят, в столице крыс едят, — перебил Мельхерона четвёртый, всё время молчавший офицер.
— Счастливцы, у них ещё остались крысы, — Валенрод мрачно усмехнулся.
— Вы считаете, что у Гондваны есть шанс победить?
— Нет, впрочем, как и у нас.
— Кто же тогда выиграет?
— Как будто вы не знаете, кто всегда выигрывает? Казино.
Вновь воцарилась тишина. Мельхерон настороженно смотрел на Адриана. Тому, похоже, было 'на всё плевать', он отрешённо глядел куда‑то в сторону.