Пол: «Я сказал это потому, что „Let It Be“ был задуман как альбом без прикрас — именно так его сводил Глин Джонс: без наложений, без оркестровок и так далее. Он был чрезвычайно прост. Только группа, живое звучание — в комнате или на крыше, — и мне это по-настоящему нравилось. Возможно, звучал он грубовато и не был коммерческим, но, так или иначе, все вышло не так, как мне хотелось».
Джордж Мартин: «Мне совсем не понравился „Let It Be“ Фила Спектора. Я всегда был его большим поклонником, считал его записи потрясающими, он и вправду создавал замечательные звуковые эффекты, но при работе над „Let It Be“ он сделал то (и не слишком удачно), что мы не позволилили бы себе сделать, и этим вызвал у меня раздражение, потому что, на мой взгляд, это выглядело безвкусным. Качество записей „Битлз“ от его вмешательства только пострадало — вот как я считал. Они стали похожи на записи любого другого артиста».
Пол: «Недавно я еще раз прослушал версию Спектора и понял, что она звучит ужасно. Я предпочитаю первоначальный вариант, вошедший в «Антологию-3».
Ринго: «Мне понравилось то, что сделал Фил. Он привносил в музыку что-то свое, был королем „стены звука“. Нет смысла приглашать его, если тебе не нравится то, что он делает, — потому что это его конек. Он настоящий профессионал».
Джон: «Ему всегда хотелось работать с „Битлз“, ему дали скверно записанные пленки, вызывающие только отрицательные эмоции, и он сделал из них нечто. Он проделал огромную работу» (70).
Ринго: «В мае 1970 года «Let It Be» вышел как последний альбом, хотя последним был записан, конечно же, «Abbey Road». Вот пример того, что творится в этом мире: предпоследний альбом оказывается последним, а последний выходит до него. Но после «Abbey Road» мы разбежались, а до него не думали о том, чтобы расстаться. Все это очень странно.
Я бы смонтировал этот фильм по-другому. Уверен, и Джон, и Пол тоже. Думаю, эти версии были бы гораздо интереснее, чем фильм, смонтированный Майклом Линдзи-Хоггом».
Джордж: «В каком-то смысле компания „Эппл“ была раем для недоумков, Но среди наших лучших друзей этих недоумков было не так уж мало» (69).
Джон: «У нас не было и половины тех денег, которыми мы располагали, по мнению людей. Нам хватало на жизнь, но позволить «Эппл» продолжать тратить деньги мы не могли. Мы начинали с моря идей о том, что нам хотелось бы сделать, мы хотели объять необъятное, но, как не раз случалось у «Битлз», у нас ничего не вышло, потому что мы не были практичны и достаточно сообразительны и не понимали, что для управления компанией необходима деловая хватка.
Невозможно оказывать помощь поэтам, благотворительным организациям и кинорежиссерам, не вкладывая в это деньги. С самого начала это предприятие было воздушным замком. Мы все делали не так: мы с Полом помчались в Нью-Йорк со словами: «Мы сделаем вот это, будем способствовать тому-то и тому-то». Сначала следовало заняться бизнесом — теперь мы это понимаем. Необходима «новая метла», многим придется выйти из игры. Необходимо быть более гибкими.
Дело не обязательно должно приносить огромную прибыль, но, если все так пойдет и дальше, через шесть месяцев сы окажемся на мели» (69).
Ринго: «Компания „Эппл“ не разрасталась, а чахла. Мы все хватались за все сразу. Я возглавлял киноотдел „Эппл“. Я снялся в 1967 году в „Кэнди“ и думал, что справлюсь с этой задачей. Все мы возглавляли разные отделы компании, и в конце концов нам понадобился опытный человек, который объединил бы их. Эту работу мы собирались поручить Аллену Кляйну».
Джон: «Я получил письмо от бухгалтера: «Вы на грани разорения, и если вы будете продолжать в том же духе, то скоро разоритесь». Такие письма он послал каждому из нас, но, похоже, прочел его только я. А потом я объявил об этом журналистам и добавил: «Мы разоримся, если не прекратим играть в бизнес».
Но остальные твердили: «Нет, нет, все идет чудесно». Это напомнило мне королевскую семью: они делают вид, будто никогда не плачут, не ходят в туалет, и их жизнь безоблачна. Но они такие же люди, как и все остальные, — они плачут и ходят в туалет.
Уверен, и остальные хотели затянуть гайки, но не очень понимали значение этого. Они только разглагольствовали. Иногда Джордж заходил в офис и взрывался, видя, сколько там пьяниц и сколько людей наживается на нашей компании. Но прекратить это мы не могли. Чтобы навести порядок, требовалась сильная рука» (71).
Нил Аспиналл: «Битлз» не были бизнесменами, а пытались управлять магазинами, компаниями звукозаписи, художниками, издательствами и офисами и одновременно делать свое дело. Это создавало чудовищную неразбериху. Уйма денег была вбухана куда-то, и никто понятия не имел, на что они потрачены.
И потому возник вопрос: кто этим займется? Я управлял компанией на таких условиях: «Я буду заниматься этим, пока вы не найдете человека, который согласится взяться за эту работу». Сам я не хотел всю жизнь заниматься этой работой».
Дерек Тейлор: «Битлз» искали человека, имеющего вес либо в музыкальном бизнесе, либо в Сити. Они искали человека, который взял бы в свои руки бразды правления. Такого менеджера они искали все время.
Однажды вечером мы с Джоном приняли ЛСД у меня дома — Нил тоже был с нами и, уверен, тоже принял кислоту. И мы нашли отличный выход: мы пойдем к управляющему банком в Уэйбридже и к местному юристу и скажем: «Послушайте, в «Эппл» творится неразбериха, а нам нужно простое решение — просто надежный управляющий банком и юрист, которые во всем разберутся». Это решение было навеяно ЛСД.
Но на следующий день мы от него отказались. Я до сих пор считаю, что, если бы мы осуществили эту идею, все сложилось бы удачнее, чем когда мы попали в руки настоящих финансистов. Ведь у нас не было ни юриста, ни управляющего банком, ни всех остальных спасителей…»
Джон: «Задним умом все крепки. Люди часто спрашивают, имея в виду „Эппл“ и бизнес: „Почему вы не сделали так? Почему вы не сделали этак?“ Попробовали бы они что-нибудь сделать, имея миллионы долларов и видя, как они утекают неизвестно куда!» (74)
Джордж: «Чтобы разобраться с делами „Эппл“, мы вели переговоры со многими людьми. Помню доктора Бичинга, который навел порядок на английских железных дорогах, поэтому его пытались уговорить прийти и посмотреть, может ли он навести порядок в компании „Битлз“. Но он отказался, и за эту работу взялся Кляйн».
Дерек Тейлор: «Однажды утром мне позвонили и сообщили, что Аллен Кляйн считает, что я стою у него на пути, — вот почему он никак не может встретиться с «Битлз». Он хотел прийти к ним на помощь и считал, что я по какой-то причине препятствую ему. Я подумал: «Ничего подобного, о нем я даже не вспоминал». И мой собеседник, Тони Колдер, сказал: «Значит, если он позвонит, ты проследишь, чтобы его сообщение передали Питеру Брауну?» И я ответил: «Конечно».
Когда он позвонил, и его действительно ни с кем не соединили, я помог ему, потому что моей задачей было устранять препятствия. Я не верил во все эти «желательные» и «нежелательные» звонки. Я никогда никому не мешал, за исключением тех людей, которые уже причинили вред «Эппл». Я сказал: «Слушайте, у него скверная репутация, но давайте все-таки встретимся с ним. Это вас ни к чему не обязывает». Я сообщил Питеру Брауну: «Аллен Кляйн пытается созвониться с тобой — ответь ему». Так он и сделал, а затем ребята (так называемые ребята) встретились с ним».
Нил Аспиналл: «Аллен Кляйн был американским бухгалтером, бизнесменом и менеджером, к тому же менеджером „Роллинг Стоунз“. Мне известно, что Джон и Йоко встречались с ним и решили, что такой менеджер им подойдет».
Джон: «Кляйн и „Эппл“ не могли не встретиться. На нас произвело впечатление то, как он занимался делами „Роллинг Стоунз“. Кроме того, я еще никогда не видел человека, который ходил бы в таких чистых водолазках. Из известных мне бизнесменов у него единственного нет стального блеска в глазах и камня вместо души» (69).
Ринго: «В то время развернулась бурная деятельность. Помимо Аллена Кляйна, появился Джон Истмен (брат жены Пола), который тоже стремился стать менеджером.