Она не ответила.
— Значит, да, — сказал Микша.
Кама медленно отвернулась от окна. Минуту смотрела на Стефа, потом отрицательно покачала головой. Опять подошла к столу и взяла блокнот.
— Утром мне звонил профак Герлах из Штутгарта. Он несколько лет вел археологические работы в районе монастыря в Урбахе. Герлах предлагает привезти туда Модеста. Ему хочется проверить, в какой степени «наш» Мюнх ориентируется в топографии монастыря. Средневековый инквизитор Мюнх провел там пять лет. Правда, от строения сохранились только юго-восточное крыло и руины северного, но и этого достаточно, чтобы определить, каким объемом сведений располагает Мод. Однако, может быть, мы получим таким образом не только доказательства «за» или «против» идентификации этих двух личностей.
— А что же еще?
— Может быть, непосредственное столкновение с прошлым, реальным прошлым позволит Модесту понять, что планета, по которой он ходит, это не иллюзия, а та же самая Земля, по которой он ступал четыреста пятьдесят лет назад. Если, разумеется, он вообще тогда ходил.
IX
Микша поставил машину перед небольшим автоматизированным павильоном. До монастыря оставалось еще около двух километров. Пешеходная тропа извивалась по заросшему лесом склону холма. Урбах находился в туристическом районе класса «С», закрытом для движения всех видов транспорта.
Профак Герлах предложил что-нибудь перекусить перед тем, как идти дальше, но Мюнх лишь выпил стакан сока, быстро вышел из бара и направился к тропинке, ведущей к монастырю. Дарецкая, Герлах и Микша вынуждены были, не откладывая, последовать за ним, тем более что не трудно было заметить, как серьезно он относится к этому походу.
Поднимаясь по склону, он то опережал товарищей, то задерживался у наиболее крупных валунов, опутанных фантастически искривленными корнями деревьев. На вопросы отвечал неохотно, порой, казалось, не слыша того, что ему говорили.
Такое поведение показалось Герлаху странным.
— Он определенно притворяется, будто узнает дорогу, — заметил Герлах колко. — В действительности дорога к монастырю через лес проложена лишь в девятнадцатом веке…
Микша тут же решил проверить предположения археолога.
Он догнал Мюнха, на минуту задержавшегося у какого-то ручья, и спросил напрямик:
— Ну как? Узнаешь?
Монах взглянул на него, словно очнувшись от сна.
— Ты спрашивал?
— Я говорю, узнаешь дорогу?
Мюнх отрицательно покачал головой.
— Нет… Сначала мне казалось, что узнаю… Но нет… Теперь точно знаю! Я помню. К монастырю надо было идти прямо… в гору.
— Верно! — подтвердил Герлах. — Но ты говорил, будто что-то вспоминаешь? — подозрительно добавил он.
— Я думал, что… узнаю, но… вырос лес… Нет, раньше этой дороги не было.
Он опять ускорил шаги.
— Об этом он мог читать… Хотя бы в моем труде, — добавил, понизив голос, археолог.
— Посмотрим, что он скажет наверху.
Руины монастыря неожиданно вынырнули из-за зарослей, образующих здесь непроходимую чащу по обеим сторонам тропинки. Выщербленная стена таращила глазницы пустых оконных проемов.
Мюнх, первым увидевший руины, бросился к ним, но уже на полпути остановился. Хотя остальные догнали его, он продолжал стоять, целиком поглощенный раскрывшимся перед ним видом.
Тропинка шла вдоль стены, сворачивая в пролом.
— Узнаешь это место? — спросила Кама.
Мюнх утвердительно кивнул.
— Но врата… были… не здесь! — начал он отрывисто. — Это только калитка в сад, — он показал на пролом. — Была калитка… — добавил он. — А здесь, — он очертил в воздухе круг, — сад.
Герлах нервно потер подбородок.
— Если тут был сад, то его, вероятно, окружала какая-нибудь стена?
— Да! — подхватил Мюнх. — Была стена. Высокая…
— Ты помнишь, как она шла? — спросил Микша.
Монах осмотрелся, потом решительно подошел к сохранившемуся участку стены, неподалеку от того места, где они стояли.
— Здесь! А дальше там! — он показал в глубь леса. — Потом направо и опять к монастырю… С той стороны! Недалеко от врат.
— Не осталось никаких следов… — заметила Кама.
— Нет, — обеспокоенно повторил Мюнх. — Не знаю… А может, не здесь?… Не знаю… Не знаю… Нет! Стена была здесь! Наверняка! Я помню.
— А врата, о которых ты говоришь? Где они должны быть? — спросил археолог, внимательно глядя на монаха. — И что это за врата?
— Врата монастыря, главные, врата.
— Ну, так отведи нас к этим вратам, — сказал Герлах, обмениваясь взглядами с Микшей и Дарецкой.
Мюнх подошел к пролому и свернул в развалины. Однако в проходе между стенами он остановился, внимательно осматриваясь вокруг.
— Что тут было? — спросил археолог.
— Коридор. А тут кухня, — показал Мюнх на дверной проем, заросший кустами… — А там, — он показал на отверстие в противоположной стене, — лестница в подвалы.
— Ты читал Бергманна?
Мюнх вопросительно посмотрел на Герлаха, потом сказал:
— Не понимаю.
— Я думал, ты читал работу Бергманна: «Отчет об исследовании средневекового монастыря доминиканцев в Урбахе».
— Кто такой Бергманн?
— Историк. Он несколько лет изучал эти развалины.
— И что?
— Ничего. Он тоже предполагал, что где-то тут должен быть вход в подвалы.
— Был. Я помню. Тут была лестница. — Мюнх подошел к пролому. — Все поросло кустарником.
— Пошли дальше.
Они вышли на просторную четырехугольную площадку, окруженную галереей. Две стены лежали в руинах, две другие хорошо сохранились или были реконструированы. В центре площадки возвышался колодец с большим воротом.
— Этого здесь не было! — сказал Мюнх.
— Но это очень старый колодец, — с сомнением заметил археолог.
— Его не было. Я хорошо помню. Колодец был в саду. Недалеко ох въездных ворот.
— Слева или справа?
— Слева. Я сейчас покажу. — Модест пошел к большим окованным дверям в сохранившейся части здания. В них были прорублены другие, маленькие дверцы. Они тут же автоматически распахнулись перед Мюнхом, открывая мрачные сени.
— Если вы желаете, чтобы вас сопровождал голос гида, произносите в каждом помещении пароль «707», - донеслись из сеней тихие, но отчетливые слова.
Модест, который в этот момент как раз переступал порог, остановился, потом резко отступил,
— Кто-то что-то сказал. И открыл дверь. А никого нет. — Он беспокойно оглянулся на Каму.
— Не волнуйся. Это автомат. Машина, заменяющая экскурсовода.
— Машина… — неодобрительно повторил монах.
Они вошли в коридор. По обеим сторонам располагались двери. Однако внимание Мюнха привлекла противоположная стена, где в неглубокой нише белела слабо освещенная фигура божьей матери. Он подошел ближе, минуту стоял неподвижно, потом повернулся к товарищам. Было видно, что он чем-то глубоко взволнован.
— Где выход? — спросил он.
— Выход?
— Здесь был ход. Почему его замуровали?
— Пойдем, увидишь сам, — сказал Герлах и, взяв его за руку, слегка подтолкнул к ближайшей двери.
За дверью оказался длинный коридор с входами в кельи. Археолог открыл ближайшую дверцу.
Скромное ложе, скамейка, в глубине небольшое открытое оконце.
Монах подошел к окну. Отсюда была видна обширная долина, уже погруженная в предвечерний сумрак. Только далеко, на склоне противоположного холма еще горели в лучах заходящего солнца стены каких-то современных зданий. Росший по склонам монастырского холма лес лежал внизу, так что вершины деревьев кое-где выступали над краем бетонной плиты, поддерживающей старый фундамент монастырского строения.
— Что это? Зачем? — обратился Мюнх к Герлаху. — Тут же была дорога!
— Дороги нет. Тут когда-то был оползень, — объяснил археолог. — Часть склона рухнула. Кажется, еще в семнадцатом веке. Восемьдесят лет назад, чтобы предотвратить дальнейшее разрушение склона, была выложена бетонная подпорка.
— Когда был оползень?
— Лет триста назад. Тогда ворота заложили кирпичом и, видимо, сделали новый колодец во дворе. Потому что тот, в саду, был засыпан. Однако, я думаю, остались какие-нибудь следы, которые удастся обнаружить с помощью зондирования.