Нет, то есть поначалу парни ведут себя как надо. Водят, короче, в классные места, дарят цветы, осыпают комплиментами и тра-ла-ла. Вопрос — на кой фиг? Зачем им плясать под чью-то дудку? Только чтобы понравиться?
Ну да ладно. Все равно рано или поздно парень меняется. Происходит это: а) когда девчонка ему надоела; б) когда он залез ей в трусы; в) когда до него доходит, что таким вот ухажером придется быть, короче, постоянно (а доходит обычно сразу же после выполнения пункта «б»).
Я что, сказала — парней с комплексом Принца не существует? Вношу поправку. Один есть. Джефферсон. Не в том смысле, что он помешался на «Спящей красавице», нет. А в том, что Джефф, в отличие от всех моих знакомых, помешался на добродетелях. Типа быть благородным, защищать слабых, поступать по совести и т. д., и т. п. Хотя, правильней, наверно, сказать, что у него комплекс Джедая. Он, короче, посмотрел в семь лет «Звездные войны» и такой: «Вот он я!» У Джефферсона даже световой меч есть. Ну ладно, не световой, а родовой самурайский. Какая разница.
Беда всех этих Принцесс и Джедаев в том, что они — если начистоту — выдумка. Их не существует. В реальной жизни нет темных колдуний, мудрых наставников, волшебных крестных и империй зла. Есть только разные оттенки серого.
Тьфу, такое подходящее выражение — а его испохабили какие-то конченые книжки!
Короче говоря, к девятому классу мой приятель Джефферсон перевлюблялся во все, что хоть как-то напоминало диснеевскую героиню. И наконец погнался за главным призом, принцессой Хлоей.
И вот однажды сидим мы в кафе «Орлин». Мне там нравилось — кофе так себе, поэтому пижоны туда почти не заглядывали.
Джефферсон весь на взводе: он водил Хлою на свидание в музей искусств «Метрополитен».
С чего начать? Во-первых, я уже говорила, Хлоя — дурында. Представляю, как она кудахтала над экспонатами. Точно курица над газетой. А Джефферсон, можете не сомневаться, таскал ее к своим любимым произведениям, трещал о том, что они для него значат, как его волнуют, бурлил романтикой. Короче, пытался возбудить свою Принцессу с помощью картин Джорджии О’Киф. Фу!
Кстати, знатоком искусства Джефф не притворялся. Он и правда любил ходить в музей. Сам. Садился на шестой номер от станции Астор-Плейс, топал в «Метрополитен», платил один цент — мол, взнос-то за вход благотворительный, зачем больше? — и бродил по залам, пялился на экспонаты. Я составила ему компанию всего раз, мне хватило. Достопримечательная достопримечательность. Я, короче, прониклась. Культурное наследие человечества и все такое. Хотя с тем же успехом можно накачаться кофеином и заценивать художества чудаков из Ист-Виллидж.
— Ну, как успехи? — спросила я Джеффа после его музейного свидания.
Джефферсон. В смысле?
Я. В смысле — чем занимались? Ты ее уже лапал?
Джефферсон. Донна!
Убийственный взгляд. Типа: «Как ты могла подумать, будто у меня грязные намерения!»
Джефферсон. Мы проговорили несколько часов. Нашли друг друга.
Я. Ну-ну, а подробней?
Джефферсон. Хлоя сказала, я очень хороший парень.
Я. О боже.
Джефферсон. Что?
Я. Так и сказала? Хороший?
Джефферсон. Кажется.
Я. Тебя поимели. А значит, ее ты не поимеешь.
Джефферсон (раздраженно). Да в чем дело?
Я. У таких, как Хлоя, слово «хороший» означает «я ни за что и никогда тебе не дам».
Джефферсон. «Хороший» — это хорошо.
Но вид у него слегка удрученный.
Я. Слушай. С ней нужно лезть напролом. Ты должен показать: «Никакой я не хороший. Это только с виду. А в душе я — офигенный засранец». И потом наброситься на нее. Поцеловать, короче. Только без всяких нежностей. Сгребаешь в охапку — и вперед.
Джефферсон. Хм, а я-то думал, это называется изнасилованием.
Я. Дело твое. Все равно вряд ли сработает. «Хороший» — это типа смертный приговор.
Джефф стал совсем несчастным.
Я. Чувак, зря ты потащил ее в музей. Что это за свидание? Так люди не сходятся. Уже лет сто, наверное. Хочешь девочку — иди на ту же вечеринку, что и она, напейся и трахни ее.
Джефферсон. Спасибо за совет.
Я. Да ладно тебе, она больная на всю голову. Думаешь, раз красивая, значит — сокровище? Ни фига подобного.
Джефферсон. Она не просто красивая.
Я. Ясно. На твоем месте я все равно переключилась бы на кого-нибудь другого.
Джефферсон. Да? И на кого же?