Умник перебирает коробки с бумагами и бормочет себе под нос. Глядя на него, я вижу тех самых конспирологов, во всем ищущих заговор. Вижу Призрака.
А потом с замиранием сердца понимаю: он ведь не показывал мне конспекта!
Возможно, никакого журнала нет. И статьи тоже.
Возможно, Умник все выдумал.
Так, пора обдумывать побег.
Призраки конфисковали у нас все, в том числе и оружие. Моя винтовка у парня с буквой «k» на лбу, вакидзаси висит за поясом у Альфы. Остальные вещи распределили между другими участниками этого алфавита.
Удивительно, но своего оружия у призраков нет. Как же им удалось отстоять библиотеку?
Умник продолжает методичные поиски. Призраки сгрудились вокруг, лица в тусклом свете выглядят зловещими.
— Ум, — склоняюсь я к нему. — Ничего страшного.
— В смысле? — удивляется он.
— Ничего страшного, если статьи не существует. Я понимаю.
Умник с непроницаемым видом смотрит на меня.
— Ты хотел как-нибудь помочь. И выдумал статью. Не беда. Я тоже любил Вашинга.
Умник улыбается. Улыбка на его лице смотрится непривычно. Потом издает смешок, больше похожий на кудахтанье.
— Ну, хватит, — прошу я.
Он протягивает мне глянцевый журнал в кремовой обложке: «Вестник прикладной вирусологии».
Обложка выглядит необычно. Вместо фото — содержание номера. Мегаловирусы, пневмония, токсоплазмоз…
И ниже — «Риск возникновения эффекта Вексельблатта при применении препаратов энилкоскотонического ряда».
Умник поднимает журнал над головой, показывает всем, и призраки тоже начинают смеяться, смеяться и кивать. Мол, видите? Информация.
Я жду, пока их бурная радость уляжется.
— Хочу сказать всем: «Спасибо», — обращаюсь я к призракам. — Большое спасибо за помощь. Нам пора.
— Нет-нет. Еще рано. — Альфа с улыбкой вынимает журнал из пальцев Умника. — Нужно отпраздновать.
Наше оружие у них. Значит, будем праздновать.
Идем назад в читальный зал. По дороге с разных сторон доносится какая-то возня, шарканье невидимых ног. Сколько же их всего, этих призраков? Ползают по библиотеке в полной темноте.
Один из столов в зале накрыт для банкета. Фарфоровая посуда, праздничная сервировка — как в старые добрые времена на свадьбах и юбилеях. Воздух наполняет аромат готовящегося мяса. Уже ночь, высокие решетчатые окна превратились в черные изразцы, и сотни свечей отбрасывают мутноватые пятна света. Кухней служит украшенный киоск, который делит помещение надвое. Оттуда струится дым, плавает клубами под потолком.
Альфа садится во главе стола, Умник — справа от него. Меня, Донну и Питера рассаживают между десятью другими призраками, от Беты до… вроде бы Мю. Остальные «буквы» снуют туда-сюда, носят еду из импровизированной кухни.
Похоже, у нас теперь большая дружба. Хотя и не настолько большая, чтобы мы услышали: «Заберите-ка, друзья, свое оружие».
— Что вы собираетесь делать дальше? — Альфа подцепляет вилкой побег съедобного папоротника — откуда?! — и отправляет в рот.
— Пойдем домой, — отвечаю я.
— А вот это? — Он показывает журнал.
— Что — «это»?
Альфа листает страницы.
— Блистательный труд. — Какой же он самодовольный! Наверное, Донне я кажусь таким же. — Знаете, что такое эффект Вексельблатта?
— Нет.
Альфа бросает взгляд на Умника, и тот выдает:
— Непрогнозируемое взаимодействие технологий и природных явлений. ЧП, катастрофа.
А раньше он меня не мог просветить?
— Например? — спрашиваю вслух.
— Ураган «Катрина», прорывы плотин, взрыв буровой платформы в Мексиканском заливе, — перечисляет Умник.
— Чернобыль. АЭС «Фукусима», — с улыбкой подхватывает Альфа.
— Ураган «Сэнди». — Снова Умник.
Дело проясняется.
— Значит, Случившееся — это эффект Вексельблатта. Очень интересно, но при чем тут мы?
Альфа показывает Умнику статью, тычет во что-то пальцем. Умник смотрит в журнал, потом на Альфу. Тот расплывается в улыбке.
— Старик, — произносит он.
— Что? — Я в недоумении. — А Старик тут при чем?
Альфа не отвечает, увлеченно ковыряется в миске с клубникой.
— Где вы взяли клубнику? — спрашивает Донна.
— У нас свой сад. — Он машет рукой в сторону западных окон. — В Брайант-парке.
— Действительно, очень странно, — говорю я. — Как вы смогли? Прятаться в библиотеке — еще полбеды. Но почему у вас не воруют то, что растет в парке?
— Очень просто, — опять улыбается Альфа. — Страх.