— Расскажи им про Конфедерацию, — говорит ей Скуластый. — Объясни девочкам, что опасаться им нечего.
Но блондинка молчит. Я приглядываюсь к ней повнимательней и — может, из-за упомянутого слова «косметика» — невольно замечаю толстый слой тонального крема на лице слева. Как раз там, куда пришелся бы удар правши.
Увиденное мне не нравится. И не понравилось бы, даже если б в нашем клане нашлись девушки, желающие уйти. Я не доверил бы их этим фашистам. И уж конечно, не стал бы обменивать человека на свинью, даже если при мысли о беконе начинаю захлебываться слюной.
— Можно мне пристрелить эту козу? — спрашивает Каролина.
Чем ей, интересно, не угодила пришлая блондинка?
Каролина передергивает затвор винтовки, пришлые улавливают этот звук, и с их стороны тут же доносится дружный устрашающий лязг: бряцает оружие, клацают обоймы, щелкают предохранители. Конфедераты падают кто на колени, кто на живот и берут под прицел наши бойницы.
«Сейчас полоснут по автобусу, — испуганно мелькает у меня в голове, — изрешетят армированные пластины, мы все погибнем».
— Говорит Донна. При…
Я выключаю рацию.
Куда подевался Вашинг?! Нигде его не видно. Взвалил все на «сына номер два».
— Вы что, решили в «Колл оф дьюти» поиграть?! — кричит вдруг Фрэнк. — Думаете, вам тут сетевая игра? Вай-фай хренов, да? Типа, сейчас вас всех перестреляют, а потом вы воскреснете в каком-нибудь респауне? Мы не в «Икс-боксе», чуваки! И респаунов не существует, никто не воскреснет. Так что остыньте, ё-мое!
Это точно. Воскресать еще никто не научился. Кроме крыс. Им нет конца. Убьешь одну — на ее месте тут же появляется новая.
— Мост в никуда, — говорю я.
Фраза всплыла в памяти откуда-то из детства. В напряженном молчании, повисшем между готовыми поубивать друг друга людьми, она звучит громко и многозначительно.
— Что? — спрашивает Скуластый.
— Спасибо за предложение, но нет! — ору я. — Ступайте с Богом, о северные конфедераты.
— Мы пойдем к Рыболовам! — вопит в ответ Скуластый. Торгуется.
Рыболовы обитают на юге, на Саут-стрит. Живут в старом американском паруснике, если мне не изменяет память, «Пекине». Правильнее было бы звать их не рыболовами, а пиратами, но так уж сложилось.
— Передавайте им привет. Не забудьте попробовать сашими.
Однако ничего не происходит. Конфедераты лежат, где лежали. И даже, кажется, наслаждаются передышкой. Вон оно как… Никуда они отсюда не двинутся. Никакого плана Б у них нет. Им нужно вручить свинью нам. Это плохо — если выбора нет у них, значит, его нет и у нас.
— Мы ведь можем просто забрать то, что нам нужно, — заявляет Скуластый.
Нельзя демонстрировать ни намека на слабость. Вашинг говорит, даже если хищник уверен в собственной победе, он опасается жертвы: вдруг та его ранит.
— Нет, не можете. Всего хорошего — и вам, и хряку.
Они негромко совещаются…
Парень с клюшкой для лакросса тянется к кольцу своей гранаты…
И…
Выстрел.
Я часто слышал выражение «пуля пропела», но на самом деле в звуке выстрела нет ничего мелодичного. Это взрыв. Б-БАХ! На миг все чувства исчезают — в том числе и потому, что ты инстинктивно зажмуриваешься и ищешь в земле ближайшее укрытие.
— Донна, я же сказал не стрелять! — кричу в рацию.
— А я и не стреляла, Джефферсон. Прием.
Все замирают — наши люди, их люди. А потом вдруг как по команде начинают орать друг на друга, словно в сериале про бандитские разборки, — с угрозами, проклятьями, матами. Однако никто из наших не пострадал. Да и у незваных гостей, собственно, тоже все целы.
Свинья.
Глаза ее закатываются — до смешного вовремя, надо сказать. Она будто хочет рассмотреть новую дырку у себя голове. Огромная туша с грохотом валится на бок как подкошенная и дергает ногами.
— Не стрелять! — приказываю я, видя, как мои ребята (и девчата) сжимают приклады и прицеливаются.
Парочка конфедератов хватает свинью за ноги и пытается оттащить в сторону. Не тут-то было. Хрюшка и при жизни-то была тяжелой, а уж после смерти — подавно. Мертвая туша не желает помогать своим носильщикам, демонстрируя потрясающее безразличие.
Учитывая, как сложно было «парламентерам» притащить свинью сюда, в центр, вряд ли им удастся доставить ее обратно. Запах свиной крови привлечет диких собак со всей округи.
Видимо, этого Вашинг и добивался.
Мой старший брат. Он стоит на стене — высокий, красивый, — как на ладони у конфедератов, и те дружно берут его на мушку.