В «Арфе Сиона» собраны мелкие стихотворения Лебенсона-сына, оригинальные и переводные. Есть в ней переводы из Горация, Вергилия, Шиллера, Гете, Мицкевича, Альфиери и др. Оригинальные стихотворения ее — перлы древнееврейской лирики. Любовные стихотворения Лебенсона чаруют юной красотой и дышат непосредственностью и искренностью. Они то игривы и полны прелестного юношеского задора, то глубоко скорбны и преисполнены страданий от неразделенной любви и неутолимой страсти. А слог их столь ярок и красочен, что трудно поверить, что они написаны на неразговорном языке. Почти все остальные лирические стихотворения Лебенсона-сына оплакивают его быстротечную и безрадостную молодость. Поэт любит жизнь, хочет жить, но он знает, что он обречен: губительная болезнь медленно и верно приближает его к могиле. И в отчаянии он восклицает:
Товарищ Михаила Лебенсона, Иегуда Лейб (Лев Осипович) Гордон (1830–1892), впоследствии был прозван «еврейским Некрасовым». Но в первый период его творчества (1857–1868) и он, как почти все предшественники его, обрабатывал исторические темы в духе чистейшей романтики. Таковы его крупные поэмы «Любовь Давида и Мелхолы», «Давид и Варзилай», «Аснафь, дочь Потиферы» и др. Они гораздо ниже поэм Лебенсона не только по яркости образов, но и по глубине проблем, хотя Гордон много философствует в них, или — именно поэтому. Весьма выдающимися можно считать его сравнительно более поздние поэмы. Первая из них, «В пучинах моря», рисует изгнание евреев из Испании (1492). <…> Вторая поэма называется «В пасти льва». Перед нами картина Великой Иудео-Римской войны[7] времен Веспасиана и Тита (70 по Р.Х.). Один из отважных борцов за свободу Иудеи, Симеон, ранен в бою. Возлюбленная его, Марфа, перевязывает ему рану и снова отправляет его на защиту родины. Но все геройство еврейских львов ни к чему. Иерусалим разрушен, Храм сожжен. Симеон попадает в плен и должен услаждать взоры римского победителя, вступая на арене римского цирка в борьбу со львами в качестве гладиатора. А Марфа была продана в рабство к римской матроне, которую она сопровождает в цирк на зрелище состязания побежденных иудеев с ливийскими львами. Симеон в самый опасный момент борьбы замечает стоящую возле матроны с искаженным от страха лицом любимую им Марфу… Как будто поток новых сил влился в недра его: вот он, победив льва, выйдет на свободу, освободит и Марфу. Со всего размаху он ударяет льва мечом; но меч разбился о кости льва, и, безоружный, беспомощный, стоит Симеон перед лицом безжалостной толпы — пока окровавленный и разъяренный лев не кидается на него, не раздавливает его и не рвет когтями в клочья иудейского героя… Симеон «свободен»: лев освободил его от цепей рабства. Но и Марфа «свободна»: она не пережила ужасной смерти возлюбленного…
Вместе с исторической поэмой появился на древнееврейском языке и исторический роман. Исторический роман «Любовь в Сионе», появившийся в 1853 г., был первым еврейским романом вообще, и автор его, Авраам Мапу (1808–1867), был отцом еврейского романа. <…>
После Крымской кампании[8], с воцарением Александра II (1855), наступила эпоха крупных реформ. И вместе с общим положением улучшилось и положение евреев. Это не было полным раскрепощением еврейского народа, но наступило несомненное облегчение его положения в сравнении с николаевской эпохой. Евреи поощрялись в их стремлении к просвещению. Были даны разные льготы преимущественно евреям с высшим образованием[9]. И в русской литературе повеяло чем-то новым и в отношении к евреям. В прогрессивной печати стали раздаваться голоса в защиту евреев. Естественно, что передовая часть еврейства потянулась к просвещению — единственному средству к приобретению человеческих прав и человеческого достоинства. И тогда древнееврейская литература сбрасывает с себя романтические покровы и снисходит к проблемам действительности и запросам реальной жизни. Нарождается еврейская периодическая печать: в 1857 г. появляется первая древнееврейская еженедельная газета «Hamagid» («Вестник»), а в 1860 г. появляются сразу две еженедельные газеты на древнееврейском языке: «Ha-Karmel» («Кармел») в Вильне и «На-meliz» («Посредник») в Одессе, последний из которых, переведенный в Петроград, просуществовал, с некоторыми перерывами, целых 44 года (1860–1904). К ним присоединяется в 1862 г. четвертая газета «Ha-zephirah» («Заря») в Варшаве, которая существует с перерывами вот уже 55 лет (1862–1917). Таким образом, нарождается еврейская публицистика, трактующая о вопросах живой жизни; и вместе c ней вся еврейская литература не витает более в эмпиреях.
7
8
9