— А-а-а-а, — протянул я, — ну и ладно, чего зазря людей беспокоить. Внизу все чисто, пошли за отдыхающими.
Мы вернулись в ангар, встреченные взглядами Ирины и Йоргена: один взгляд был взволнованно-радостным, другой — нетерпеливо-раздраженным. Туристы спешились с дромадеров: кто болтал, кто копался в рюкзаках, а кто негромко разговаривал, разминая затекшие ноги.
— Все чисто, можно заходить, — крикнула Сибилла.
— Значит, так, — громко сказал я, — верблюдов стреножить и выдать им корма на день. Готовьтесь, через пять минут пойдем по койкам.
Мы с Сибиллой отволокли труп кадавра подальше от ангара, а потом втроем с Йоргеном прикрыли ржавые ворота (почему их никто не смажет?) и приперли их ящиком с железными болванками. Сибилла поставила на скамейку ультразвуковой пугач, настроенный на частоты юварков, церберов и крыс. Я отсоединил от щупа видеоглазок и замаскировал его на ящиках.
Мы выстроились в нестройную колонну и пошли по пустым коридорам к лестнице. Йорген с Сибиллой впереди, а я замыкал. Когда вниз спустился Крис Паттерсон (он шел последним передо мной), я установил перед люком портативный ретранслятор с дополнительной камерой, чтобы сигнал с видеоглазка попадал к нам в подземелье и имелось наблюдение за входом на лестницу. Он крепился на тугую стальную прищепку, которая оставляла на ржавых перилах характерный узор. И тут я заметил рядом на тех же перилах такой же след: тот, кто потерял нашу опознавательную бумажку на замке, тоже ставил здесь свой ретранслятор — логично…
Туристы во главе с Ириной толпились в пыльном коридоре, возле двери с винтовым запором.
— Заходите в гостиную, — крикнул я, спустившись с лестницы, и голос мой глухим эхом отразился от бетона, напоминая звук бутылки, из которой вынули пробку.
Люди зашевелились и стали протискиваться в дверь. За овальным столом уже восседал Йорген, закинувший на стол ноги, в позе ковбоя из бара.
— Мы что, снимаем вестерн, Йорген, дружище? — Я пытался не показать, что Йорген начинает выводить меня из себя своими выходками.
— Да вот ноги затекли, в седле пока сидел. — Йорген с усмешкой закурил.
Туристы расползались по комнате, словно туман, — так казалось мне от усталости: я мог сосредоточить внимание только на объекте, который видел прямо перед собой.
— Йорген, — я говорил понизив голос, встав рядом с ним, — ты что, устал сильнее туристов? А я думал, ты человек несгибаемой воли.
Я рассмеялся и отвернулся к Сибилле, но краем глаза заметил, что ноги Йорген снял.
— Сиб, дорогая, поставь на дверь сигналку, а я тут начну распределять людей по комнатам.
Я щелкнул тумблером регенератора воздуха на стене, и в трубах завыли вентиляторы.
Йорген вертел в руках снятый с настенной полки баллончик с освежителем воздуха.
— Кажется, срок годности этого освежителя истек год назад, — хмыкнул он, — но сомневаюсь, что этот химический коктейль мог прокиснуть. «Хвойная свежесть»… посмотрим.
С этими словами он поднял баллончик кверху и, нажав на колпачок пальцем, изверг под потолок жиденькую белесую струю. В воздухе разнесся едковатый лекарственный запах.
— Фу! — зажала нос Аюми, стоявшая ближе всех.
— Йорген! — нахмурясь, сказала Сибилла. — Потравишь народ — я у тебя из гонорара вычту!
— Да, свежесть совсем не хвойная, — принюхиваясь с видом знатока, произнес тот.
Ирина уже протирала стол после Йоргеновых сапог какой-то поролоновой губкой, потом достала термос из рюкзака и водрузила его на бумажную салфетку.
— Давайте поужинаем вместе, прежде чем идти спать, — обратилась она ко всем. — Кто хочет, может выставлять на стол еду.
Затем она отстегнула от шлема защитный светофильтр и закрепила его на решетке лампы, висящей над столом: комната окрасилась нежно-сиреневым светом. В очередной раз я поразился ее умению относиться ко всему непредвзято: раз — и уютная гостиная в заброшенном бытовом секторе.
Настроение у группы стало заметно повышаться: слышался приглушенный смех, непринужденная болтовня, и вся эта мрачность бетонных стен казалась уже чем-то эфемерным. Я подошел к замызганной раковине со стаканом в руке и открыл воду. Коричневатая струя ударила в пластиковый бак, и воздух наполнился ароматами затхлости стоялой воды с острой примесью мокрой ржавчины. Дав струе немного слиться и чуть заметно посветлеть, я подставил стакан, а затем кинул в него обеззараживающий реагент.
Процедив осадок и положив в воду кубик кофе, я сел за стол. На стакане зажегся индикаторный огонек нагревательного элемента. Остальные проделывали у раковины те же процедуры. Кто был побрезгливее, доставал воду из своих запасов, хотя по инструкции в рюкзаке всегда должно быть минимум полтора литра.