Выбрать главу
Но вот, в тот миг, когда оно    Сердито в тучу село, Мне показалось, что пятно    Чуть-чуть порозовело.
Тревожит сердце кривизна    И розовые тени, И жду я втайне от пятна    Волшебных превращений…

2. Стена

В полусверкании зеленом, Как в полужизни-полусне, Иду по крутоузким склонам, По белоблещущей стене.
И тело легкое послушно, Хранимо пристальной луной. И верен шаг полувоздушный Над осиянной пустотой.
Земля, твои оковы сняты. Твои законы сменены. Как немо, вольно и крылато В высоком царствии луны!
И вьется в полусмертной тени Мой острый путь — тропа любви… О мать земля! моих видений Далеким зовом — не прерви!
Ужель ты хочешь, чтоб опять я Рабом очнулся, и в провал — В твои ревнивые объятья — Тяжелокаменно упал?

Горное

Освещена последняя сосна. Под нею темный кряж пушится. Сейчас погаснет и она. День конченый — не повторится.
День кончился. Что было в нем? Не знаю, пролетел, как птица. Он был обыкновенным днем, А все-таки — не повторится.

Все равно…

…Нет! из слабости истощающей    Никуда! Никуда! Сердце мое обтекающей,    Как вода! Как вода!
Ужель написано — и кем оно?    В небесах, Чтобы въедались в душу два демона,    Надежда и Страх?
Не спасусь, я борюсь    Так давно! Так давно! Все равно утону, уж скорей бы ко дну…    Но где дно?..

Равнодушие

…Он пришел ко мне, а кто — не знаю,

Он плащом закрыл себе лицо.

1906

Он опять пришел, глядит презрительно,

Кто — не знаю, просто он в плаще…

1918[8]
Он приходит теперь не так. Принимает он рабий зрак.    Изгибается весь покорно И садится тишком в углу Вдали от меня, на полу,    Похихикивая притворно.
Шепчет: «Я ведь зашел, любя, Просто так, взглянуть на тебя,    Мешать не буду, — не смею… Посижу в своем уголку, Устанешь — тебя развлеку,    Я разные штучки умею.
Хочешь в ближнего поглядеть? Это со смеху умереть!    Назови мне только любого. Укажи скорей, хоть кого, И сейчас же тебя в него    Превращу я, честное слово!
На миг, не навек! — Чтоб узнать, Чтобы в шкуре его побывать… Как минуточку в ней побудешь — Узнаешь, где правда, где ложь, Все до донышка там поймешь,    А поймешь — не скоро забудешь.
Что же ты? Поболтай со мной… Не забавно? Постой, постой,    И другие я знаю штучки…» Так шептал, лепетал в углу, Жалкий, маленький, на полу,    Подгибая тонкие ручки.
Разъедал его тайный страх, Что отвечу я? Ждал и чах,    Обещаясь мне быть послушен. От работы и в этот раз На него я не поднял глаз,    Неответен — и равнодушен.
Уходи — оставайся со мной, Извивайся, — но мой покой    Не тобою будет нарушен… И растаял он на глазах, На глазах растворился в прах    Оттого, что я — равнодушен…

Веер

Смотрю в лицо твое знакомое, Но милых черт не узнаю. Тебе ли отдал я кольцо мое И вверил тайну — не мою?
Я не спрошу назад, что вверено, Ты не владеешь им, — ни я: Все позабытое потеряно, Ушло навек из бытия.
Когда-то, ради нашей малости И ради слабых наших сил, Господь, от нежности и жалости, Нам вечность — веером раскрыл.
Но ты спасительного дления Из Божьих рук не приняла И на забвенные мгновения Живую ткань разорвала…
вернуться

8

Эпиграфы: первый — из стихотворения З. Гиппиус «К черту» (1905 г., а не 1906-й, как ошибочно датирует она), второй — также из ее стихов.