Программное определение профессионального союза будет звучать приблизительно так: организация рабочих одной профессии или индустрии с целью 1) борьбы против капитала за улучшение положения трудящихся; 2) участия в революционной борьбе за низвержение буржуазии; 3) участия в организации хозяйства на социалистических началах. Если мы это «нормативное» определение сопоставим с реальной действительностью, то мы окажемся вынуждены сказать: на свете не существует ни одного профессионального союза. Но такое противопоставление нормы и факта, т.-е. обобщенного выражения развития и частного проявления того же развития, — такое формальное, ультиматистское, недиалектическое противопоставление программы и действительности совершенно безжизненно и не открывает никаких путей для вмешательства революционной партии. Между тем, нынешние оппортунистические профессиональные союзы под влиянием капиталистического распада могут, а при условии нашей правильной политики внутри союзов, должны приблизиться к нашим программным нормам и сыграть прогрессивную историческую роль. Это предполагает, разумеется, полную смену руководства. Нужно, чтобы рабочие Соединенных Штатов, Англии, Франции сумели прогнать Грина, Ситрина, Жуо и Компанию. Нужно, чтобы рабочие СССР сумели прогнать Сталина и Компанию. Если пролетариат своевременно прогонит советскую бюрократию, то он застанет еще после своей победы национализованные средства производства и основные элементы планового хозяйства. Это значит, что ему не придется начинать с начала. Огромная выгода! Легкомысленно пренебрегать такой возможностью могут только радикальные щеголи, привыкшие беззаботно прыгать с ветки на ветку. Социалистическая революция — слишком грандиозная и трудная задача, чтоб можно было с легкой душой махнуть рукой на ее неоценимые материальные достижения и начинать все с начала.
Очень хорошо, что т.т. Б. и К., в отличие от нашего французского товарища К. и ряда других, не забывают о факторе производительных сил и не отказывают Советскому Союзу в защите. Но это все же совершенно недостаточно. А что, если преступное руководство бюрократии приостановит рост хозяйства? Неужели же т.т. Б. и К. пассивно предоставят в этом случае империализму разрушать социальные основы СССР? Мы уверены, что нет. Однако, их немарксистское определение СССР, как не-рабочего и не-буржуазного государства, открывает двери для всяких выводов. Вот почему это определение должно быть категорически отвергнуто.
Господствующий и вместе угнетенный класс
«Как может наша политическая совесть не возмущаться, — говорят ультра-левые, — когда нас хотят заставить поверить будто в СССР, при режиме Сталина, «господствующим» классом является пролетариат…?!». В такой абстрактной форме это утверждение действительно способно «возмутить». Но дело в том, что абстрактные категории, необходимые в процессе анализа, совершенно не годятся для синтеза, который требует как можно более полной конкретности. Пролетариат СССР является господствующим классом в отсталой стране, где не хватает еще самых необходимых жизненных благ. Пролетариат СССР господствует в стране, составляющей лишь 1⁄12 часть человечества; над остальными 11⁄12 господствует империализм. Господство пролетариата, изуродованное уже отсталостью и бедностью страны, уродуется вдвойне и втройне давлением мирового империализма. Орган господства пролетариата — государство — становится органом давления империализма (дипломатия, армия, внешняя торговля, идеи и нравы). В историческом масштабе борьба за господство идет не между пролетариатом и бюрократией, а между пролетариатом и мировой буржуазией. Бюрократия только передаточный механизм этой борьбы. Борьба не закончена. Несмотря на все усилия московской клики доказать свою консервативную надежность (контр-революционная политика Сталина в Испании!), мировой империализм не доверяет Сталину, не жалеет для него унизительных щелчков и готов, при первом благоприятном случае, свергнуть его. Гитлер — и в этом его сила — только более последовательно и откровенно выражает отношение мировой буржуазии к советской бюрократии. Буржуазии, фашистской, как и демократической, мало отдельных контр-революционных подвигов Сталина, ей нужна законченная контр-революция в отношениях собственности и открытие русского рынка. Пока этого нет, она считает советское государство враждебным ей. И она права.