— Видимо, в них живут бабочки…
— Ты хочешь сказать, что неразумные существа могут строить жилища из никеля и стекла? — иронизировал Алек.
— Я хочу сказать совсем не это, — возразил Дирак. — Ясно, какие-то разумные существа построили это для твоих музыкальных бездельниц.
Высказанное Дираком соображение было не таким уж глупым для робота, и Алек улыбнулся.
— А где же, как ты думаешь, разумные существа? Неужто у них свои особые дома? Свои дороги, склады, магазины?
Дирак молчал в затруднении.
— Действительно, все это очень странно, — ответил он наконец. — Но если ты считаешь, что эти бабочки спускаются в шахты и добывают руду, а потом льют металл, ты жестоко ошибаешься.
— А ты пошевели немного мозгами, — сказал Алек мстительно. — У тебя же должны быть хоть какие-нибудь предположения.
— У меня есть около двухсот предположений, — ответил Дирак недовольно.
— Но бессмысленно делать предположения, не имея достаточно фактов.
— Ну выскажи самое серьезное.
— Самое серьезное? Скажем, это своеобразный заповедник для бабочек, и разумные существа обеспечили им здесь наилучшие условия для жизни…
— Ну что ж, возможно, — пожал человек плечами.
До наступления сумерек они видели еще несколько домов для бабочек. Они были сделаны из того же материала, хотя и различались по форме. Можно было говорить о некотором архитектурном разнообразии, но внутреннее устройство жилищ было одинаковым. И ни в одном из них не заметили они ни одной вещи, которая бы свидетельствовала, что бабочки ведут образ жизни разумных существ.
Ночь застигла их в лесу. Хотя бояться как будто было нечего, Дирак настоял на том, чтобы переночевать в вездеходе. Алеку хотелось спать на воздухе, в спальном мешке, но робот был неумолим. Потом Алек установил связь со звездолетом и подробно рассказал Казимиру последние новости. Казимир слушал его внимательно, не перебивая, и под конец сказал:
— Вряд ли можно допустить, Алек, чтобы там не было никакой другой формы жизни. Если есть бабочки, то, во всяком случае, должны быть и гусеницы.
— Верно, — встрепенулся Алек. — Как это не пришло мне в голову?
— У меня была такая мысль, — вставил Дирак. — Но факт, что мы еще не встретили ни одной. Возможно, здешние бабочки размножаются как-то иначе.
— Может быть, и так, — согласился Казимир. — Но уж если есть гусеницы, они должны быть размером с теленка. Вы бы их наверняка заметили.
— Мы не искали их, — сказал Алек.
— Нет, на деревьях гусениц нет, — категорически заявил Дирак. — Это я установил. В конце концов, чем бы они питались? Листьями? Но я не видел ни одного изъеденного листа.
— И все же будьте бдительны. Эта чересчур стерильная природа затаила какую-то непонятную угрозу.
Закончив разговор с Казимиром, они погасили свет, и вездеход словно опустился в черную бездну — такая темная была ночь. У Хелы не было луны, только звезды мерцали на далеком незнакомом небе. Не доносилось ни звука, будто они находились в изолированной камере. Пустота и тишина угнетали здесь сильнее, чем в межзвездных пространствах. Алек пытался заснуть и не мог: мозг его был взбудоражен, чувства обострены. «Какой призрачный мир, — думал он с беспокойством. — Неужели возможна природа, создавшая один-единственный вид живых существ?»
— Не спится, Алек? — услышал он голос Дирака. — Хочешь, я дам тебе снотворное?
— Нет, не надо, дружище, — ответил благодарно человек.
Засыпал он с тревожными мыслями, но сон его был спокойный и крепкий. Когда он открыл глаза, ему показалось, что спал он всего несколько минут, а над ним, за иллюминатором, сияло ясное и теплое синее небо.
4
На следующий день в полдень они сделали свое самое удивительное открытие.
Вначале у них не было ощущения, что они наткнулись на что-то необычайное. Это были строения, почти не огражденные, стояли они на голой возвышенности, под ярким солнечным светом и всем своим видом напоминали гигантские оранжереи. При этом стояли они не на металлических колоннах, а прямо на земле. Как и повсюду, здесь ни дорог, ни тропинок и никаких признаков жизни вокруг не было. Странные здания блестели на вершине холма, одинокие и нереальные, словно из старой сказки.
Вездеход легко забрался наверх, и они поспешили выйти из машины. И остановились, пораженные. Нет, это не были дома бабочек, это было что-то совершенно иное. Внутри помещений виднелись трубы, провода, какая-то мебель, похожая на шкафы, длинные эмалированные холодильники. Много предметов можно было различить сквозь прозрачные стены, не было только людей, хотя все говорило о присутствии разумных существ.
И дверей тоже не было. Они обошли со всех сторон просторное стеклянное здание, но не увидели в нем ни малейшего отверстия, словно оно было герметическим.
— Как ты объясняешь это чудо? — спросил растерянно Алек.
— Может, оно открывается с помощью какого-нибудь механизма, — сказал Дирак. — Или имеет подземный ход.
— Сделай одно отверстие! Как-нибудь войдем.
Дирак настроил лучевой пистолет на малую мощность и легким движением руки вырезал в толстой стеклянной стене отверстие размером с небольшую дверь. Первым вошел Дирак, за ним человек. Сделав всего несколько шагов, Алек взволнованно воскликнул:
— Посмотри, Дирак! Готов поклясться, что это термометр! И даже самый обыкновенный ртутный термометр!
— А вот радиаторы отопления, — сказал Дирак, потрогав рукой белый эмалированный шкафчик.
В помещении действительно было тепло и приятно, прогретый равномерно воздух был свежий и чистый. Алек подошел к одному из холодильников и осторожно приоткрыл крышку. На дне холодильника были уложены шесть превосходных зеленовато-желтых дынь. Алек смотрел на них в полном изумлении, потом взял одну в руки.
— Что это по-твоему, Дирак? — спросил он весело.
— Наверно, яйца, — спокойно ответил тот. — Яйца синих бабочек.
— Правильно! — обрадовался Алек. — Они теплые. Это вовсе не холодильник, а просто-напросто инкубатор.
Но Дирак не ответил. Его взор был устремлен на что-то позади человека.
— Гусеницы! — тихо сказал он.