* * *
Гулливеры не внушают веры, слишком в гору забирают круто.
И высокий титул Гулливера присуждают чаще лилипутам.
Человечки маленькие ловко лезут и карабкаются в гору.
И гора вскружает им головки, но не расширяет кругозора.
На земле не видимые глазу и невразумительные уху,
Лилипуты произносят фразы, высшего исполненные духа.
Лилипуты издают законы, лилипуты подают примеры…
И за ними следуют покорно рядовые люди — гулливеры.
* * *
Мне как-то приснился загадочный сон
Без явной на это причины:
Не грудь колесом, а спина колесом
В том сне украшала мужчину.
И тайного смысла подобной игры
Не смог я понять по сю пору:
Все груди-колеса катились с горы,
А спины-колеса — все в гору.
* * *
Кто имеет настоящий вес,
Вряд ли вознесется до небес
Лишь пустые чаши на весах
Могут помышлять о небесах.
* * *
Известно, что гений — это терпение,
Об этом написано много книг.
Не потому ли в истории гении
Всегда терпели больше других?
* * *
Если в глубины веков заглянуть
Или же просто поверить исследователям.
Для всех великих — единственный путь:
Путь от преследователей — к последователям.
* * *
Пусть иные становятся в позу,
Это тяжкое бремя неся,
Проза жизни — прекрасная проза,
От нее оторваться нельзя.
Хоть приносит она огорчения
И исход ее предрешен
Лишь в бездарном произведении
Все кончается хорошо.
* * *
Человек рождается, и его утешают:
«Агу!»
Он растет, подрастает, и его поощряют:
«А ну!»
Он стареет, и молодость новая свищет:
«Ату!»
И уходит он так далеко, что его не отыщешь:
«Ау!»
* * *
Как складывается жизнь?
Она просто складывается и складывается,
Иногда из того,
О чем не думалось, не гадалось.
Но как-то незаметно
Все скрадывается и скрадывается.
Как будто она не складывалась,
А вычиталась.
* * *
На базаре времени
Вечно одно и то же:
Споры, ссоры,
Швыряние шапок о землю…
Старики пытаются
Прошлое продать подороже,
Молодым не терпится
Будущее купить подешевле.
* * *
— Братцы вы мои! Родные! Близкие!
Губим мы друг — друга, это факт.
Сгоряча кому-то правду выскажешь,
Смотришь — тут инсульт, а там инфаркт.
И хотел бы, да нельзя иначе ведь,
Все-то мы у жизни на краю.
Если жизнь другим не укорачивать,
Нечем будет удлинить свою.
* * *
Когда я, последнее слово сказав,
Исполню суровую волю природы,
Сойду я со сцены в зрительный зал,
Где столько уже отдыхает народу.
И буду на сцену смотреть в тишине,
Стараясь держаться к сюжету поближе…
Но место такое достанется мне,
С которого я ничего не увижу.
* * *
Итак, пустыни больше нет.
На этом месте вырос город.
Фонтаны. Опера. Балет.
Проспекты. Фауна и флора.
А в центре озеро. Причал.
Плывут суда по глади синей.
И только слышен по ночам
Глас вопиющего в пустыне.
* * *
Когда сотворяли индийские боги
Того, кому судьбы природа вверяла,
Когда извлекали и руки, и ноги
Из первобытного материала,
Когда праотца человечьего рода
Они поднимали над бездною праха,
То выкроили слона из отходов — с таким они
Делали это размахом.
Ухлопали дикому зверю в угоду
Такое количество материала!
С тех пор человек, совершенство природы,
Никак не постигнет, чего ему мало?
Хоть он — украшение каждой эпохи, хоть он
Покоряет и горы, и реки,
Но все-таки, все-таки… Боги вы, боги,
Нельзя экономить на человеке!
* * *
Когда Сократа хоронили,
Он был вниманием согрет:
Слезу на камень уронили,
Сочувственно вздохнули вслед.
Потом немного погрустили
О бренности бегущих лет
И написали на могиле:
«У нас незаменимых нет».