И уж совсем-совсем потом возникли все эти союзы, гильдии, секретариаты, академии и споры, какая из них хуже. И появились призы, которые сегодня получают победители. И все это — лишь надстройка. А базис, как и прежде, — это главное действующее лицо кинематографа.
Оператор.
Когда кинооператорам хотят польстить, им говорят: мы смотрим на мир вашими глазами. К счастью, это вранье. Мы смотрим на мир своими, и у каждого из нас своя картинка. Но, добавляя к ней великое разнообразие движений человеческой души и мысли, которое фиксируют художники, называемые операторами, мы делаем нашу картину мира неизмеримо богаче.
И поэтому все они вместе, и каждый в отдельности, а также я, посвятивший им это проникновенное слово, заслуживаем оваций.
«Магазину Жванецкого» и его главному редактору Игорю Иртеньеву по случаю десятилетия выхода первого номера.
… Мы живем в ироническое время, воображают иронисты, иронически посмеиваясь в серебристые усы.
Они страшно заблуждаются.
Я тут полез в Интернет, чтобы глянуть на очередной удар золотого пера Иртеньева по правительству, ошибся адресом сайта, — если кто понимает, о чем речь, — и наткнулся на девиз или, как теперь говорят, слоган: «Стёб. ру — стёб без границ».
Так и написано. «Steb точка Ru» Без границ.
И это правда. Мы живем во времена стёба, ребята.
Ирония обостряет мысль. Стёб ее заменяет.
Ирония — это как.
Стёб — это как бы.
Сегодня вся жизнь — стёб. Слово дня — «как бы». Как бы чувства. Как бы мысли. Он как бы заявил — мы как бы возмущены.
Этот стёб, он как бы стригущий лишай. Ни умереть, ни вылечиться.
Безграничный стёб — это о России.
Но этот мой текст как бы о другом. Он как бы продукт нехватки иронии и невладения стёбом. Он как бы о «Магазине». Это, между прочим, была счастливая мысль — что именно «Магазин», тут ирония, недоступная даже англичанам. Как если бы в Лондоне выпустили магазин под названием «Журнал». Тут как бы поле для иронии на тему патриотизма, которое оставляю без боя.
Стёб — вещь тупая. Поэтому ирония вещь антинародная.
Открываешь «Магазин» — и видишь кружева столь тонкие, что хватаешь лупу, чтобы понять — это еще ирония или лучше позвонить — переспросить. Выйдите на улицу и поинтересуйтесь у населения, читает ли оно «Магазин». Ответы посылайте Игорьку Иртеньеву — без купюр.
При этом интересно — почему «Магазин» в наши времена еще жив.
Десять лет, а дышит и сделался глянцевый, как «Пентхаус».
Ну, имя на обложке — это, конечно, витамин.
«Иронический журнал Жванецкого». Как маузер, подаренный Буденным лучшему красноармейцу.
Но ведь кто пишет — сегодня не вопрос жизни. Вопрос жизни — кто читает. Точнее — как удержать читателя.
Секрет «Магазина» — он идеально решил проблему аудитории. Тут кто пишет — тот и читает. И наоборот.
А больше «Магазину» и не надо. Потому что у Иронии в отличие от стёба есть границы.
А вообще, это журнал-внедорожник: едет куда хочет, а не где ждут. Тем более, ждут немногие. Трудно представить себе бригаду шахтеров, читающих в обеденный перерыв журнал «Магазин».
Дорогой главный редактор иронического журнала — Магазин Жванецкого» Игорь Иртеньев!
Все вышесказанное есть продукт нехватки иронии и невладения стёбом.
Но искренность гарантирую.
В последнее время искренне ничего не хочется. Искренне выходят только некрологи и поздравления. Что, впрочем, почти одно и то же — только там в конце «светлая память», а здесь «многая лета».
До первого, надеюсь, далеко.
Второго искренне желаю — и лично журналу и тебе.
Без иронии.
Н. Олейников
Главного выбрали!
Хотя еще вчера никто не знал его даже по имени.
А с утра все узнали и тут же, пританцовывая, выбрали.
И понятно.
Надоело народу не любить.
Ну, сколько можно их всех ненавидеть?
Надоели же все до единого. До смерти надоели все. Заранее надоели навек.
А он — вышел из тени и сверкнул огуречной свежестью.
И все до единого влюбились в него.
И в первых рядах вострепетали начальники — губернаторы, прокуроры и мэры.