Врач предупредил: еще год искры будут
Но я выводы сделал. Теперь меня спросят на улице «который час?» — фиг узнаете! Ноги в руки — и бежать. От греха подальше.
Склероз с годами крепчает. Уходя, все как попало бросаю, зато приходя, там и то нахожу.
В августе возвращаюсь — дом как после землетрясения! Носки не в кастрюле, а на полочке парами! Галстук через час застукал висящим в шкафу! Туфли… оказалось, их четверо — начищены, будто им на парад, хотя гуталина, я знаю, ни капельки нет!
Кто устроил погром? Эй! Отзовись, сволочь!
Молчание.
…Дверь открыл в сентябре — будто кулаком в глаз! Ослеп! Оказалось — это окна помыты!
Кто разрешил?! Кому паутина мешала?
Не иначе воры подобрали ключ от квартиры!
Деньги на месте. Зачем лезли в дом? Окна вымыть? Что за маньяк! Или привидение повадилось?
Ко всему привыкаешь. Тем более отглаженная рубашка лучше, чем грязная. Носки заштопаны, из-за дырок пальцы не ссорятся.
Прошло, убрало, затаилось. С таким уголовничком можно жить.
…В октябре прихожу — на столе ужин! Картошка пожарена именно так! Капусточка с хрустом! Сельдь разомлевшая в масле, кружочками лук!
Открыл холодильник — озябшая водочка!
Тут бы и вы от счастья заплакали.
Водку плачу и пью. Кто ты, мой ангел-хранитель? Дай поцелую.
Сообщить в милицию? Глупо. Поймают, посадят — опять грязь, паутина, бардак!
Когда о тебе заботятся, какая разница кто?
Фантастика с кибернетикой! Двери распахиваются при виде меня, будто фотоэлемент в них. Утром в зеркале морда кем-то побрита! В туалет не хочу, за меня схожено! Глюки!
В ноябре день рождения. На службе подарили цветы.
Дома в вазу поставил. Аромат — туши свет!
Ложусь в кровать, — теплая! И во сне ЭТО произошло!
На подушке утром волос лежал золотой! Может, не сон?
Привидение женского рода…
Назвал Изабеллой.
Естественно, мчишься с работы домой к селедке с блондинкой.
Медовый месяц как сон пролетел.
Когда первый раз вошел и не убрано было — простил.
Мало ли, закрутилась моя Изабелла, с кем не бывает!
Суп холодный, но был!
Пожурил, в постели к утру помирилися.
Думал — наладится. Нет! Свинство по нарастающей шло. Вернулся — в углу пустые (бутылки! Двадцать пять штук! Окурки гасили о подоконник! В ванной на полу трусы не мои!
Соседи телефон оборвали: «Что у вас днем за оргии? Крики, плач, мордобой!»
Откуда мне знать, что тут творится, пока я на работе?
Не скажешь: это не я — пьяные привидения! Извиняешься.
И в морду дать некому! Такой у привидениев плюс, верней — минус!
Наконец деньги сперли! Все восемь тысяч!
Вызвал милицию. Мол, житья не дают потусторонние силы.
«Привидения, говорите? Пьете много? Судя по бутылкам — запой?!»
Как объяснить, что у себя в доме, а пил водку не я?!
«Тогда кто? Это ваша квартира? Прописаны? Можно паспорт взглянуть?..»
Чувствую, чем дольше им объясняю, тем больше шансов, что посадят меня!
Вот чего привидения добивались! Меня в тюрьму или в дурдом, а они тут гуляют!
Неделю тихо. Испугались! Запах милиции чувствуют до сих пор.
Снова бардак. Где бросил, там и нашел. Противно. А в то же время удобно!
Главное, нет вопросов: кто в доме хозяин!
Курила она. Прилично курила! Где-то пачку в день. И в ночь пачку. Если не спит. А если спит — полпачки.
Ей и посоветовали: сходила бы к гипнотизеру. Пока жива.
Есть один. Пятерых отучил навеки! Внушил такой ужас последствиями курения, что те с перепугу все бросили! Один даже семью!
Ну она и пошла.
В три сеанса он из нее другого человека сделал! Сигареты видеть не может! Вообще никого видеть не может.
Ну и заикается. Слегка. Только когда говорит. Когда молчит — практически не заикается.
Да глаз у нее дергается. Но это днем, когда не спил
Ночью, когда спит, фактически ничего у нее не дергается. Спит как убитая.
Правда, соседи жалуются, что орет всю ночь:
«Спасибо, я не курю! Спасибо, я не курю!»
Водомерка занималась на поверхности воды геометрией.
Чертила, зачеркивала, снова чертила: «496, 497…» Лягушка сглотнула комарика:
— Кончай ерундой заниматься!
— Не отвлекай! Началась перепись воды.
— А ничем другим заняться не пробовала?
— Здрасте! Если не я, то кто? Каждый должен заниматься своим делом! — 497, 498…