(Это был пересказ жутковатых рассказов Эдгара По. Золотой паук», который питался кровью, светился в ночи, и другие ужастики.)
После «вечерней сказки» дети дружно орали во сне. Папы и мамы трясли детей, а тем чудились щупальцы паука. Крик нарастал. Дом содрогался от ужаса.
Родители стали гонять тетю Лизу. Она меняла пароли, явки. Дети пробирались к ней хоть на край света. По ночам дом от криков ходил ходуном.
Сама тетя Лиза, избавившись от кошмаров, спала сладким сном.
Шестидесятые. Учусь во втором классе. Дом на Бородинской улице. В огромной парадной играли в футбол. Лифт. Будка лифтерши.
Старуха сидела внутри неподвижно. Как неживая.
Возвращаюсь из школы. За стеклом в будке темно. Значит, бабуля ожила, в туалет все же вышла.
Беспечно плюю на стекло. Отворяется дверца, старуха шипит: «Ага! Плюем на старших!»
Жутковато, когда неожиданно. Пулей на пятый этаж. Мать заподозрил»: «Что случилось?» В детстве врал плохо. Повинился.
«Пойди извинись!»
Спускаюсь. Стучу в будочку. Тишина. За стеклом темно. Лифтерша вышла. Ждать, чтоб извиниться?! Это нужно мне или ей?
В сердцах плюю на стекло. Дверца распахивается: «Ага! Плюем на старших!»
Я бегом наверх. Мать спрашивает:
— Извинился?
— Не успел. Я еще раз плюнул.
— Извинись дважды.
Я маленький, но с головы до пят злой. Рву дверь на себя. Старуха перепугалась: «Родненький, плюй сколько хочешь!»
Как обещал маме, извинился два раза.
Согласитесь, плевать куда приятней, чем извиняться!
Сколько в мире радостей, в которых отказываешь себе из-за хорошего воспитания!
Шестидесятые. Живем в коммуналке. Тридцать человек. Общая кухня. Два туалета. Один телефон. Нормально. Кто же знал, что ЖИТЬ МОЖНО ИНАЧЕ.
В третьем классе мальчик приглашает на день рождения. Комната — накормили. Коридор — поиграли.
Вижу еще две двери.
— А кто там живет?
— Мы.
— Погоди. Мы вышли из этой комнаты. А кто здесь живет?
— Мы.
— А в этой комнате (третья дверь)?
— Мы.
Дома говорю маме с ужасом: «В классе учится ненормальный мальчик! Представляешь: три двери — и он говорит, что везде живут они!»
Для нас тогда было: дверь — семья, дверь — семья!
Шестидесятые. Учусь в техникуме.
Набедокурил. Был вызван к директору. Инвалид войны, дядька с орденом на груди и вмятиной на лбу приказал: «Возьмешь дрова во дворе и отнесешь к титану».
Я вышел из кабинета и зарыдал. Техникум на Проспекте Обуховской обороны. Кинотеатр «Титан» на углу Невского и Литейного. Это километров пятнадцать пешком. Дело не в тяжести дров. Чем бессмысленней приказ, тем он унизительней!
Ребята, выяснив, куда я собрался с дровами, обхохотались.
Потом объяснили: титан — это железная печь на первом этаже техникума. (Тогда было печное отопление.)
Прежде чем почувствовать себя униженным, убедись, что тебя унизили.
1959 год. Помню год точно. Первая американская выставка в Москве.
Тогда еще ни «Битлз», ни американского кино и в помине не было! Знали из газет: водится на земном шаре «американский агрессор». Лязгающее словосочетание не столько пугало, сколько подманивало. Продвинутые имели честь жевать жвачку. За сигарету «Мальборо» девушка была готова на все! Интерес к Америке был.
И вот первая выставка этой самой Америки. Территория небольшая. Народу полно.
Очередь за кока-колой свернулась спиралью. Шарканье подошв и тишина. Губы стиснуты — не расплескать бы слюну! Мы слышали о божественном этом напитке, в котором растворено счастье.
Дорвавшись, делали два-три глотка, остальное сливали в бак и плевались. Лимонад-то наш был вкусней и привычнее! Тут мы их обошли!
На выходе под ногами шуршали куски упаковочного полиэтилена. У нас этого добра еще не было.
Кто-то нагнулся и оторвал кусок пленки.
Как по команде люди бросились на полиэтилен, вырывая куски друг у друга. Молча бились за пленку. Хотелось унести с собой кусочек Америки. Мне достался обрывок 20 на 50 сантиметров.
Что только на обмен в школе не предлагали! Я выжидал. Это были детские ценные бумаги. Стоимость их только росла, как у фантиков (конфетная обертка, сложенная конвертиком).
Я читал сквозь полиэтилен книги! Смотрел сквозь него на солнце! Отрывал кусочки, жевал! Да мало ли что мог себе позволить в 1959 году обладатель полиэтилена!
Семидесятые. Водопроводчик у нас дома на улице Марата закончил работу. Интеллигентная мама спрашивает:
— Сколько я вам обязана?
— Дашь на «маленькую», и хорош!