Я уже в лес специально с транзистором хожу, чтоб хоть человеческий голос слышать. Все-таки не так страшно. Но это тоже не выход. Вон недавно иду по лесу со своим транзистором, слышу — кукушка кукует. Я говорю:
— Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? А она мне отвечает: «Шесть часов пятьдесят две минуты!» Ну, правда, это не кукушка сказала, а радиостанция «Маяк», но все равно страшно. Неужели так мало жить осталось?
А еще говорят, с ружьем охотиться негуманно. Надо охотиться с фотоаппаратом. Вон мой шурин устроил фотоохоту. Фотоохотник! Увидал в лесу медведя и как шарахнет его фотоаппаратом между глаз! Медведь его сграбастал и давай мять! Убить не убил, а фотокарточку ему испортил. Теперь у моего шурина голова — шесть на девять. Как на паспорте.
Таблички еще понавешали: «Охота запрещена», «Берегите оленей», «Кабан — твой друг!». Ну хорошо, я знаю, что кабан мой друг, а кабан об этом знает? Это же страходон! От него пули отскакивают, как от броневика! Это редко кто может кабана домой притащить. Правда, у меня был случай. Однажды чуть с диким кабаном домой не пришел. Случайно получилось. Я даже не очень хотел. Швырнул в него камушком — и прямо в глаз. Думал, наповал.
Так нет! Хорошо хоть я перед самым его носом успел дверь лифта захлопнуть. Представляешь, сколько он за мной гнался?! Главное, не устал, собака! Я в лифт, а он за мной по лестнице. Я в квартиру забежал, отдышаться не успел — он уже в дверь барабанит. Аж дверь прогибается. Ну, думаю, что-то надо делать, он же мне всю квартиру разнесет. Схватил чугунную сковородку, дверь распахнул и — шарах по башке!..
Оказывается, это жена с базара пришла. У нее в руках сумки с картошкой, вот она ногой и стучала. Ну, я ее водичкой побрызгал, в чувство привел и говорю:
— Маш, Маш, Маша! Извини, я думал, ты — дикий кабан.
А она мне говорит:
— Это не я — дикий кабан. Это ты — домашняя свинья!
А ты говоришь — охота!.. Думаешь, рыбалка лучше? Что ты, иной раз такое бывает, вспоминать не хочется. Как-то на рыбалке забросил удочку, а крючок — раз, и за корягу зацепился. Ну, что делать? Разделся догола— и в воду. Вылезаю, а вещей нет! Из всей одежды один проездной остался. Ну, я в лесочек забежал, листьев нарвал, сделал себе набедренный пояс и, как папуас, — на станцию. В электричке народ косится, но виду не подает… Может, думают, артист какой или иностранец. Или вообще… Миклухо-Маклай… А тут, на мое несчастье, в этой электричке какая-то старуха козу везла… А коза голодная оказалась, как волк! Пока я в окошко глядел, эта козья рожа с меня все листья обглодала. Оставила в чем мать родила.
Я из электрички выскочил, проездным прикрылся и — короткими перебежками домой…
Жена дверь открывает:
— Откуда ты в таком виде?
— С рыбалки…
— Знаю, говорит, твою рыбалку! Небось, опять у своей крали был?
— Не было там никакой крали, там коза была… Послушай, как получилось: крючок зацепился, я только раздеться успел…
— Ну да, а в это время муж вернулся.
— Я рыбу ловил, можешь ты это понять?!
— Понимаю. Только я твоей щуке жабры все равно поотрываю!
Понял, какая история? А ты говоришь — природу беречь. Нет уж, дудки! Правильно этот ботаник сказал: «Мы не можем ждать милости от природы, но и она от нас ее не дождется!»
Полный покой
Обещали солнце, а идет дождь. Ну и что? Мало ли нам кто чего обещал. Что ж теперь, кричать, нервничать, писать жалобы?.. А на кого жаловаться? На бога? Так его нет. На бюро прогнозов?.. Оно, конечно, есть. Но бога на них, к сожалению, нет.
Так что спокойно надо жить, без напряжения. Это правда, что у человека от рождения два миллиона нервных клеток. Но это только на первый взгляд много. Ну, давай разберемся. В магазин зашел — клетки как не бывало, с женой поговорил — еще сто клеток долой. Ремонт сделал — тысяча. Пятьсот рублей — пятьсот клеток. А, между прочим, нервные клетки не восстанавливаются. Даже за деньги. Которых у тебя, кстати сказать, тоже нет. Поэтому выход один: полный покой. Каждый вечер — десять капель валерьянки, а по утрам — стаканчик обезжиренного кефира. Очень успокаивает.
Ты пойми: у человека в жизни одна задача — дожить до пенсии. Поэтому ничего не надо принимать близко к сердцу. Ну, тебя плохо покормили в столовой. Ну и что? Жив остался — и слава богу! Зачем сердиться на повара? Повар не виноват. Нельзя приготовить хорошую еду из плохих продуктов. А хороших продуктов у него нет. Он их давно домой унес. Потому что повар — тоже человек. Он не может есть то, что нам с тобой приготовил. Он тоже хочет дожить до пенсии.