Мы выпили по большой кружке чая.
Я подошел к окну и задернул шторы. В комнате воцарился полумрак. Нина Борисовна сказала из темноты:
— Вы стихи какие-нибудь помните?
— Помню. — сказал я. — Недавно мы с сыном учили.
Я прочитал «У парадного подъезда» Некрасова.
— А вы — молодец, — сказала Нина Борисовна. — Жаль, что из вас так ничего и не вышло.
— Если б из всех выходило, — сказал я, — то некому было б в нашей конторе работать.
— Это правда, — вздохнула Нина Борисовна. — Вот вы не поверите, а я балериной стать мечтала. В школе специальной училась. Лучше всех фуэте делала, арабески… Хотите покажу?
Она встала на носки и подпрыгнула в воздух.
— Здорово! Ну прямо «Лебединое озеро». И телевизор смотреть не надо.
Но Нина Борисовна вдруг вскрикнула и опустилась на стул:
— Поясница. Опять, зараза, вступила.
Я помог ей дойти до дивана и накрыл шерстяным пледом.
В коридоре раздался звонок.
— Кто это? — спросила Нина Борисовна.
— Не знаю, — сказал я. — Вы на всякий случай получше укройтесь.
Я открыл дверь. На пороге стояла жена:
— Ты чего это запираешься?
Она скинула туфли и вбежала в комнату.
— Я на минуточку, сметы забыла.
Нина Борисовна лежала, укрывшись с головой пледом, а с другого конца торчали обтянутые черными чулками ноги.
— Спал, что ли? — спросила жена, скользнув взглядом по комнате.
— Мусечка…
— Ты папку коричневую не видел?
— Понимаешь, Мусечка…
Жена встала на диван и потянулась к полкам.
— Ой! — вскрикнула Нина Борисовна. — Вы мне чуть ногу не отдавили!
— Кто это? — спросила жена.
— Нина Борисовна. Помнишь, я тебе рассказывал?
— А что она здесь делает?
— Поясницу у ней прихватило.
— А-а… — сказала жена, быстро просматривая сметы. — Ты бы чаем ее напоил.
— Спасибо, мы уже пили.
Жена захлопнула папку:
— Ну, я побежала.
Она выскочила из комнаты и хлопнула дверью.
— Хорошая у вас жена, — сказала Нина Борисовна. — И чувствуется сразу — отличный работник.
— Еще бы. Первое место по управлению держим! Нина Борисовна встала с дивана и взяла папиросы:
— Ну, я пошла. Кажется, полегчало.
— Может, еще полежите?
— Нет, спасибо. Для первого раза достаточно!
Как-то мы зашли в ресторан.
— Что будем брать? — спросил Еремеев.
— Закажи что-нибудь, — сказал Фролов. — Какая разница?
— Хорошо. На первое берем борщ!
— Постойте, ребята, — сказал я. — Я не люблю борщ. Возьмите мне что-нибудь другое… Вот! Рыбный супчик. Ужас как его обожаю!
— Да ладно тебе выпендриваться! — сказал Фролов. — Всем так всем! Бери борщ. Чего его слушать?
— Но я не ем борщ.
— Ничего. Слопаешь за компанию.
— Зачем мне лопать то, что не нравится? Я хочу суп!
— Вот чудак, — удивился Еремеев. — Борщ же вкуснее.
— Может, он и вкуснее, но я его не люблю.
— Как можно не любить борщ?.. — улыбнулся Фролов. — Со свеколкой, с капустой, с запахом чесночка… Пойми, дружище. Одно дело — борщ, а другое — какой-то занюханный рыбный суп.
— Пусть он занюханный, а я его обожаю. А на ваш борщ даже смотреть не могу!
— Ну ты даешь! В борще — мясо, навар, сплошные витамины. Тарелку съел — считай, на курорт съездил. А в твоем супе что? Рыбу помыли. Хорошо, если рыбу, а не тарелки от рыбы.
— Пусть тарелки, пусть вилки. Пусть хоть сам повар в моем супе купается. Я суп буду есть, а борщ — никогда!
— Да что с тобой сегодня?
— Ничего. Я не хочу есть борщ!
— Не хочешь — не ешь. Ты человек взрослый. Никто тебя из ложечки кормить не собирается. Только объясни: с чего на нас взъелся?
— Возьмете мне суп? Возьмете или нет?!
— Возьмем, возьмем. Только за тебя обидно. В море сейчас отходы спускают. Нефть, мазут. Черт-те из чего этот суп делается. Им, знаешь, автомобиль заправлять, а не человека кормить. Рядом с твоим супом курить опасно!
— Пусть хоть мне в тарелку мазуту нальют. И его съем. А ваш борщ — никогда!
— Почему это наш? Мы что, его варили? Тебе говорят, как лучше, а дело твое. Не хочешь нас слушать — ешь.
Наступила мертвая тишина.
— Значит, не будешь есть борщ?
— Нет!
— Вот так он всегда, — сказал Еремеев. — Не любит свой суп, а назло будет есть.
— Хороший товарищ и не то бы съел!
— Ну и черт с ним! — вдруг сказал Еремеев. — В конце концов, каждый может есть то, что нравится. Пусть он этим супом подавится. Там костей навалом. Ешь на здоровье! Возьмем ему суп, а себе борщ. Так, что ли, Петька?