* * *
Под заголовком
«Скажи мне, искусственный спутник Земли…»
впервые — в газ. «Смена», август 1988.
Ответь мне, искусственный спутник Земли,
Продукт необузданной мысли.
Зачем ты летаешь от дома вдали
В космической гибельной выси?
Зачем ты, вводя в искушенье Творца
Своим вызывающим видом,
В любую минуту дождаться конца
Рискуешь при встрече с болидом?
Затем я летаю от дома вдали.
Чертя за кривою кривую.
Чтоб темные силы вовек не смогли
Войну развязать мировую.
Чтоб мать в колыбели качала дитя,
Не ведая грусти-печали.
Чтоб девы, венки из ромашек сплетя.
Их юношам пылким вручали.
Спасибо тебе, мой искусственный друг.
Иного не ждал я ответа,
Летай же и дальше планеты вокруг
Со скоростью звука и света,
А если когда-нибудь вниз упадешь,
Лишившись физической силы,
Навеки Советской страны молодежь
Запомнит твой облик красивый.
Неопубликованная стенограмма
Печатается по книге «Повестка дня»,
изд-во «Амга», Париж, 1989.
Любимец уральских умельцев.
Кумир пролетарской Москвы,
Борис Николаевич Ельцин
Седой не склонил головы.
Последний октябрьский пленум
Не выбил его из седла,
Явился он вновь на коне нам,
И конь закусил удила.
Возникнув с карельским мандатом
На главной трибуне страны.
Он бросил в лицо делегатам:
— Винить вы меня не должны.
Имею я полное право
Любые давать интервью.
Даю их не ради я славы,
А ради их правды даю.
Грозит перестройке опасность.
Повсюду разлад и раздор,
Да здравствует полная гласность!
Да сгинет навеки Егор!
Своим выступленьем оратор
Поверг в изумление зал,
От ужаса стал вентилятор,
И в обморок кто-то упал.
Настало такое молчанье,
Какое бывает в гробу.
Не веря себе, свердловчане
Застыли с росою на лбу.
Но Бондарев крикнул: — Полундра!
Гаси эту контру, братва!
Загоним в карельскую тундру
Его за такие слова.
Затем ли у стен Сталинграда
Кормил я окопную вошь,
Чтоб слушать позорного гада,
Нам в спину вогнавшего нож?!
Тут, свесясь по пояс с галерки,
Вмешался какой-то томич:
— Пора бы дать слово Егорке,
Откройся народу, Кузьмич.
Свои разногласья с Борисом
До нас доведи, не таясь,
Коль прав он — так снова повысим,
А нет — сотворим ему шмазь.
— Секретов от вас не имею, —
Степенно ответил Егор, —
Сейчас объясню, как умею,
В чем наш заключается спор.
Таиться от вас мне негоже,
Коль речь тут на принцип пошла,
Мы были в стратегии схожи,
Но тактика нас развела.
Борис — экстремист по натуре,
С тенденцией в левый уклон.
Троцкистской наслушавшись дури.
Он делу наносит урон.
И пусть за красивую фразу
Сыскал он в народе почет.
Но нашу партийную мазу
Бориска в упор не сечет.
Родную Свердловскую область,
В которой родился и рос.
На хлеб посадил и на воблу,
А пива, подлец, не завез.
Да хрен с ним, товарищи, с пивом.
Не в пиве, товарищи, суть,
Пошел он вразрез с коллективом,
А это не кошке чихнуть.
Теперь, когда все вам известно,
Пора бы итог подвести.
Нам с Ельциным в партии тесно
Один из нас должен уйти.
При этом не хлопая дверью,
Тут дело не в громких хлопках,
Я требую вотум доверья.
Судьба моя в ваших руках
И маком расцвел кумачовым
Взметнувший мандаты актив:
— С Егором навек! С Лигачевым!
А Ельцина мы супротив.
Я в том не присутствовал зале.
Не дремлет Девятый отдел,
Но эту картину едва ли
Забудет, кто в зале сидел.
Цепляясь руками за стены.
Белей, чем мелованный лист,
Сошел с политической сцены
Освистанный хором солист.