Наконец, был издан государственный Указ об отмене Природы как таковой.
Вдруг выяснилось: где-то как-то почему-то в одном незаметном кабаке сохранился один едва заметный стриптиз. Проглядели подлеца. Долго думали, что делать. Решили: чтобы интеллигенция не обиделась, оставить все же эту единственную в своем женском роде пошлость. Но с одним условием: при входе в кабак пусть стоит швейцар и вилкой выкалывает посетителям глаза.
Не выдержала все это Женская плоть, сорвала с себя одежды и вышла на площадь — нате, говорит, меня, берите! хватайте! только больше Природу не трогайте!..
И взяли, и схватили. И начали судить вместе с
Природой прямо тут же на площади… Приговорили: Женскую плоть — растерзать, а Природе задать публичную порку при большом стечении народа. Но так как народ стекался неохотно, постановили привлечь людей бесплатной раздачей сперматозоидов — каждому по банке. Вскоре, однако, выяснилось, что это обман, банок в стране нет, а сперматозоидов множество.
Тогда учинили порку Природе по-тихому, без свидетелей.
Но когда очередь дошла до Женской плоти, встрепенулась она, горячая, вспыхнула вся и, подхваченная уличным ветром, вырвалась на волнующую сердце свободу и, нагая, исчезла куда-то в один святой миг.
Ахнули все, да уж поздно… Где же она теперь, где?.. Говорят, спряталась в темных углах и грешит, ох как грешит в подъездах и на панели.
Однако ходят слухи: так будет недолго, что-то где-то опять копится и готовится, скоро снова где-нибудь да восстанет Женская плоть.
И опять грянет Песнь песней. И зачирикают птички. Даже в клетках.
1969
Для международной выставки в Брулифасте (Антарктида) мы с Мишей должны были сделать дверь.
— Наша дверь должна быть самой лучшей, самой необычной, самой оригинальной! — сказал нам Главный Конструктор. — Нужно сделать такую дверь, какую Антарктида еще не видела. Чтобы Антарктида ахнула, понятно?
— Сделаем, — сказал Миша. — Ахнет.
Через пару дней мы принесли Главному Конструктору чертежи и расчеты первого варианта двери.
— Не годится, — сказал Главный Конструктор. — Прежде всего наша дверь должна быть удобной. А вы что сделали?.. На ней даже нельзя спать! Попробуйте поспите на этой ручке!
— Ручку мы уберем! — сказал Миша.
— Правильно, — сказал Главный Конструктор. — И хорошо бы к двери подвести душ — это будет очень ново. А еще лучше — ванну, чтобы в нашей двери можно было купаться!
Через месяц мы с Мишей создали новый вариант двери, у которой были все удобства, включая телефон. Теперь, если в нашей двери раздавался звонок, это означало отнюдь не то, что пришел ка кой-то гость. Надо было быстро подходить к двери, нагибаться и говорить в замочную скважину:
— Алло! Я вас слушаю!.. Кого вам нужно?
— Позовите к двери Таню, — слышался из замка голос Миши, когда мы пробовали дверь в лабораторных условиях.
— Здесь нет таких, — отвечал я. — Здесь такая не проживает!.. Вы ошиблись)
Главный Конструктор похвалил нас, но наша дверь его не удовлетворила.
— Это ужасно!.. — сказал он. — Она у вас пищит!
— Дверь и должна пищать! — попробовал возразить я. — И потом, если на ней спят, если по ней разговаривают по телефону, если в ней уже купаются, — то, уверяю вас, от всего этого вполне можно запищать!..
— Ни в коем случае, — сказал Главный Конструктор. — Звуковые сигналы давно запрещены во всем цивилизованном мире. В том числе и в Антарктиде.
— Но это на транспорте, а не на дверях! — сказал я очень смело.
— Кстати, — сказал Главный Конструктор, — а почему бы нам не подумать о том, чтобы наша дверь могла бы исполнять функции троллейбуса!.. А?! По-моему, это не помешает.
— Я уже продумал этот вопрос, — сказал Миша. — Правда, троллейбус не получается, получается автобус. Но это тоже неплохо: многоместная, междугородняя дверь, работающая на авиационном бензине
— Кстати, — сказал Главный Конструктор, — а почему она у вас не летает?
Через полгода дверь умела летать.
— Вы знаете, мне кажется, мы немного перемудрили, — сказал Главный Конструктор. — Мне хочется от нашей двери какой-то локальности, простоты… человечности какой-то, а?
— Да, — сказал Миша. — Есть предложение сделать ей ноги.
— Зачем двери — ноги? — удивился я.
— На выставке ожидается большой банкет. Было бы хорошо, если бы наша дверь на нем станцевала.