Дали мне деньги, я купил водку, они пили, а я думал: «Никогда больше шутить не буду!»
Было мне лет шестнадцать… или пятнадцать…
Была весна…
Мы сидели в маленьком скверике, слушали, как лопаются на деревьях почки, и молчали. Изредка она поднимала пушистые, нежно подрагивающие ресницы и обволакивала меня солнечным взглядом своих восторженных глаз — я для нее был Иваном-царевичем. Она для меня — Василисой Прекрасной. И все было чудесно, пока… на соседнюю скамейку не присела бабушка с плачущим внучком. Миленькая такая бабуся.
— Ути, — попробовала развеселить бабуся внучка, — какой дядя сидит!
И показала на меня.
Внучек не развеселился.
— Ути, какой у дяди носик! — озабоченно пропела бабуся. — Посмотри, какой длинный у дяди носик! Как у Буратино у дяди носик. Помнишь сказку про Буратино?
Внучек кивнул и заинтересованно глянул в мою сторону.
— А посмотри, — продолжала бабуся, — какие у дяди ушки. Ути, какие большие у дяди ушки! Как у слоника в зоопарке, у дяди ушки!
Ушки мои вспыхнули и засветились двумя красными фонариками. Я их потрогал и чуть не обжегся. Василиса Прекрасная заметно поскучнела. Я решил отвлечь ее внимание и громко сказал:
— Погода-то какая сегодня хорошая!
И услышал:
— А глазки, посмотри, какие у дяди глазки. Ути, какие маленькие у дяди глазки!
— Солнце-то как светит! — еще громче сказал я.
— Как у мышки, у дяди глазки!
Внучек сиял.
— Погода-то — не сдавался я, — совсем лето!
— А волосики-то, ути, какие реденькие у дяди волосики. Можно сказать, и нет совсем у дяди никаких волосиков.
— Нет и не надо! — не выдержал я. — Не в этом счастье! Главное, чтоб человек был хороший.
— А голосок-то, голосок! Ути, какой неприятный у дяди голосок! Какой скрипучий у дяди голосок. Как у Кощея Бессмертного, у дяди голосок!
— А зачем он дяде приятный-то?! Дядя не певец, не Магомаев! Куликов моя фамилия!
— Ути, какая смешная у дяди фамилия!
И тут мое терпение лопнуло.
— Хватит, бабуся! — закричал я. — Хватит, или я за себя не отвечаю!..
— Ути, какой нервный дядя! — бросила напоследок бабуся, подхватила радостного внучка и заспешила к выходу.
Она ушла, а я остался. Но… только уже один — без Василисы Прекрасной.
1972 г.
С цветочками
Эротика, эротика…
А я вчера трусы покупал… намучился, как собака!
Не при женщинах будь сказано — сорок восьмой размер… пятый рост хотел приобрести… чтоб колени закрывали.
Она мне говорит: «Берите с цветочками». Я говорю: «Что я — картина какая?! Что мне: надеть трусы и в Третьяковской галерее повеситься?! Стыд совсем потеряли! Дайте, — говорю, — мне пятьдесят второй размер, десятый рост, чтоб до ботинок доставали!»
Она говорит: «Неужели вам другие нельзя? — Я говорю: «Что значит: нельзя?! Если у меня колени мерзнут! У нас вторую неделю батареи не топят В подъезде какие-то эротики все стекла побили! Дайте мне, — кричу — пятьдесят второй, десятый рост, на вате и с пуговицами! Чтоб можно было запахиваться и воротник поднимать!»
Она говорит: «Так вам с цветочками или в полосочку показать?» Я говорю: «С телефоном мне показать! Потому что у меня телефона нет, а какие-то эротики все телефоны в округе разлома ли! Сосед побежал машину вызывать — жена рожала, так пока машина приехала, мальчик в первый класс пошел! С телефоном мне трусы и с обоями! А то я ремонт начет делать, стены газетами обклеил, а обоев нет! Теперь со всех стен на меня проститутки, наркоманы и бандиты глядят! Я среди них то как в тюрьме, то — в публичном доме!»
«Не хотите брать с цветочками, — кричит продавщица, — берите вот эти — цвета «маренго»! Их по конверсии из танковых чехлов делают!»
«Дайте мне трусы с обоями, с говядиной и с кроватью! У нас же из мебели в свободной продаже только полочка для мыла, а я с нее падаю!»
«Вы дурак!» — кричит она.
«Нет, я хитрый! — кричу я. — Я купил двадцать полочек, прибил на стену, но стена рухнула! И я стал ремонт делать!.. Позвал строителей, они говорят: «Надо вещи выносить!» Вынесли — и скрылись. Жулики оказались. Эротики…
Дайте мне трусы с квартирой! А то я, когда в свою малогабаритную вхожу, сразу носом в окно упираюсь! Дайте мне трусы с квартирой! И с улицей без этих канав и луж, но с дворниками, магазинами и красивыми домами! Дайте!..»