— Надень ему наручники и прикрой халатом, — говорю я Ермоленко. — Сейчас очухается…
Двадцать пять минут третьего. Меньше получаса потребовалось для развязки операции, начатой шесть дней назад. Шесть дней розысков, междугородных переговоров, психологических поединков, морского и воздушного вояжей и одной рискованной схватки. Разве выразишь в этом коротком перечне все, что было пережито в эти тревожные дни! Если бы не удар Нодия, Гетцке еще мог бы попытаться уйти. Но не ушел бы!
Я все рассчитал точно, кроме халата, из которого он так удачно выскользнул почти у самой двери на палубу.
Пауль открывает глаза, удивленно оглядывает окружающих, пробует двигать руками, скованными наручниками, поправляет плечами с трудом напяленный нами пиджак. Говорить он не может или не хочет, только опускает веки, чтобы не видеть нас.
— Дайте ему коньяку, — говорю я.
Он сжимает зубы и отворачивается.
— Конец, Пауль, — заключаю я.
По коридору слышатся чьи-то шаги. Теплоход просыпается.
СОВСЕМ ДРУГОЕ ДЕЛО
В Одессе, что уже согласовано с капитаном, мы сходим первыми, как только опускается трап. Впереди Ермоленко, за ним Лежава и Нодия, поддерживая под руки опустившего голову Сахарова, который теперь уже не Сахаров, а Волошин-Гетцке, последним я, сразу попадающий в объятия «Тараса Бульбы».
— Спиймали все-таки того чоловика! — радостно возвещает он.
— Поймали, Тим.
— Значит, на вареники ко мне не поедешь?
— Не поеду, Тим. Приедешь ты ко мне. Вызовем для опознания.
Волошина уводят к ожидающей нас тут же на причале машине.
— Проводи Галку, Тим, — говорю я. — Пусть ожидает меня в аэропорту.
— До побачення, — кивает он.
Еще одно прощание с прошлым, а впереди уже разговор с генералом.
— Поздравляю, Романыч, — слышу я в ответ на мой краткий доклад, — а у нас тоже хорошие новости…
Я жду продолжения.
— Сахарова все-таки явилась с повинной. Все подтвердилось. Ты как в воду смотрел.
— Задержали?
— Зачем? Показания записали. Все ясно. Никуда она не сбежит и от суда не уйдет. Только в строгости приговора я, честно говоря, сомневаюсь.
— А как с Волошиным?
— Проще простого с Волошиным. Дело доведет Корецкий. Вот так.
Я не могу скрыть разочарования.
— Почему он, а не я?
Генерал долго молчит. Я слышу, как он постукивает пальцами о стеклянную доску стола.
— У тебя другая задача, Романыч, — наконец говорит он. — С Волошиным, по сути дела, все уже кончено, а вот Тамара Сахарова по возвращении домой сняла медную дощечку с двери. Не случайно сняла, ты сам предполагал нечто подобное. Мы, конечно, вернули дощечку на свое место, и теперь в квартире наши люди. Ищем связей и, безусловно, найдем. Вот ими ты и займешься. Только это, конечно, другое дело.
Генерал прав. Это уже совсем другое дело.
СЛОЖИ ТАК
1
Уже давно ночь. Кругом тихо. Жена, должно быть, тоже давно спит в своем санатории в Пицунде, а я сижу, не раздеваясь, у письменного стола и думаю, думаю, думаю. Думать мне никто не мешает. Впрочем, ни о чем особенном я не думаю, а только мысленно смотрю на воинский билет, паспорт и затрепанный роман Агаты Кристи на английском языке «Убийство Роджера Экройда». Книжка, как выяснилось, скрывает ключ к зашифровке секретной переписки, прочесть которую, кроме адресата, никому не дано. Но, честно говоря, книжка эта, несмотря на всю свою для нас важность, только маячит перед глазами, а вижу я паспорт с именем и отчеством моего Ягодкина и фотокарточкой человека, на него совсем непохожего.
Звонок телефона — этакий чуть-чуть журчащий зуммер, — я терпеть не мог пронзительных телефонных звонков ни дома, ни на работе, они оглушали только в приемной и тотчас же гасли, переведенные на мой аппарат, преображаясь в такое же, как и сейчас, зуммерное журчание.
— Полковник Соболев слушает, — говорю я.
— Майор Жирмундский приветствует, — галантно, но чуть насмешливо отзывается голос в трубке и тут же уже без всякой официальности продолжает: — Не разбудил?
— Нет, не сплю. Думаю.
— Жену вчера проводил на юг и скучаешь? Не рановато ли?
— Не совсем точно. Скучаю, конечно, но не думаю о ней.
— Железная коробочка спать не дает?
— Допустим. Есть новости?
— Кое-что. Экспертиза номер один: на двух страницах у Агаты Кристи ключ для шифровки текстов на английском языке. К сожалению, мы можем только шифровать, а не расшифровывать. Текстов для расшифровки пока еще нет.