Трудно было в школе, но зато теперь Кларк обладал способностью улыбаться даже в минуты смертельной опасности. Беспечный с виду, он всегда готов мгновенно выхватить из кармана пистолет и пустить своему противнику пулю в сердце или в голову. Он умел прыгать с высоты трехэтажного дома, плавать и нырять, как рыба, быстро ходить на лыжах по снежной целине, превосходно лазить по скалам и деревьям, легко, не теряя сил, голодать по трое суток кряду, стойко переносить длительную жажду, пить водку стаканами. Чистокровный американец, он отлично говорит по-русски. Разве способен на это Джон Файн?
И среди своих соотечественников Кларк не переставал быть человеком тайной жизни. Покорно-исполнительный, он втайне ненавидел своих преуспевающих начальников, этих белоручек, никогда не рискующих жизнью. Ненависть, рожденная завистью, нисколько не мешала ему выслуживаться, делать карьеру. А сделать ее он решил во что бы то ни стало, любой ценой. Он не остановится на полдороге, несмотря ни на какие опасности. Что такое жизнь без состояния, без высокого положения?
Кларк твердо знал, что никогда не продвинуться ему вверх по служебной лестнице, если он не преодолеет эту третью или четвертую, во всяком случае решающую ступеньку — карпатскую. Не видать ему не только полковничьих, но и майорских погонов, если он не справится с порученным делом. Нет, он сделает всё. Он откроет себе дорогу в самые важные, секретные кабинеты Пентагона, он догонит и перегонит Джона Файна, который благодаря своим долларам и связям занял видное, не принадлежащее ему по праву место в мире разведчиков. Надо вырваться вперед, выскочить из этой отвратительной трясины безвестности, из ряда незаметных людей. Пусть сейчас по его пятам неотступно следует смерть, но зато потом, через пять-шесть лет, крупный счет в банке, полковничьи погоны, собственная вилла, роскошный «лимузин», выгодная женитьба на дочери какого-нибудь государственного сановника или денежного туза — и неоспоримое право свысока смотреть на тех, кто сейчас сам смотрит на него так. О, ради этого Кларк готов на всё!
Кларк и его спутник ночь и день отсиживались на чердаке железнодорожной будки. Вечером второго дня путевой обходчик вывел своих заморских гостей заброшенными, дичающими садами к Тиссе, наглухо закрытой туманной мглой.
На берегу реки, в глубокой воронке, Кларка дожидались «попутчики» — три плечистых, одетых в одинаковые куртки парня. Барашковые воротники подняты, кепи глубоко, по самые уши, надвинуты на голову. Лица темные, неразличимые. В руках у каждого автомат, на ремне — снаряженные диски, гранаты.
Это была «группа прикрытия», еще одна хитрость и тайна Кларка. Все трое с оружием в руках служили немецким фашистам. После войны были в бандах, скрывавшихся по ту, северную, сторону Карпат, в труднодоступных районах. Выползали оттуда по ночам: убивали из-за угла советских работников, терроризировали местное население. Они бежали, когда были разгромлены и уничтожены основные логовища бандитских шаек.
За кордоном быстро нашлись новые хозяева — американцы. Все трое выгодно сторговались с ними и вот сейчас снова шли на советскую землю, готовые опять убивать, грабить, жечь.
Эти люди, как и Граб, не подозревали, какова их истинная роль в планах Кларка. Они полагали, что выполняют важную задачу. Они принимали Кларка за доверенное лицо своих хозяев, которому приказано проводить их в дальний путь. Но не ведали о том, что, переходя границу, они всего-навсего должны были отвлечь внимание пограничников от Кларка.
Кларк кратко, сдавленным шопотом в последний раз проинструктировал этих смертников и дал знак начинать переправу. Лодка, едва отчалив от берега, сразу же стала невидимой.
Кларк и Граб молча лежали на краю воронки и, чуть дыша, вглядывались в туманную Тиссу, ожидая огневой вспышки выстрела.
Прошло десять… пятнадцать… двадцать минут. Тисса молчала. Кларк с облегчением вздохнул: всё в порядке.
Из тумана неслышно возникла легкая надувная лодка. Взяв новых пассажиров, лодочник мягко оттолкнулся веслом от берега.
Минут через десять быстрое течение Тиссы вынесло резиновую посудину туда, где ей и положено было пристать по замыслу Кларка: к восточному берегу, между большим железнодорожным мостом и развалинами домика бакенщика, не менее чем в километре от места высадки первой группы. Здесь лодка была потоплена.