Но Алексею этого было недостаточно.
— Шаворский будет спрашивать, как у вас дела. Что передать?
— Скажи, что все в порядке, остальное, мол, при встрече.
— Маловато. Факты нужны.
— Ничего, поверит: он знает меня. Это все. За машинку спасибо, хотя толку от нее чуть.
— Все так все, — сказал Алексей. Настаивать он не мог.
— Что ты в окно уставился? — Нечипоренко, повернувшись, выглянул во двор.
Галина уже отошла от Миколы и разговаривала с появившейся из хлева Фенькой, Микола разбирал вожжи, собираясь ехать.
— Куда это он? — спросил Алексей.
— В Парканы, — ответил Нечипоренко и небрежно пояснил: — Кумовья у меня в Парканах, харчишки им подбрасываю.
— Ну, лады, — Алексей поднялся. — Что это у вас? — указал он на зажигалку, которую атаман по-прежнему не выпускал из рук.
Нечипоренко поставил китайского болванчика на стол и полюбовался издали.
— Нравится? У большевистского комиссара добыл. Ворованная, должно быть. Ты погляди, как устроено! — Он взял зажигалку и несколько раз щелкнул пружиной, заставляя болванчика открывать рот и показывать огненный язычок. — Не иначе — заграничная. Умеют ведь делать из пустяка конфету!
— Занятно, — кивнул Алексей. — Может, продадите… на память?
— Э, нет, не могу. Я ее для одного дружка в Одессе приберег, вот поеду — свезу: большой любитель таких штучек.
— Жаль. Тогда бывайте, увидимся в Нерубайском.
— Доброго пути…
Как только увал, поросший желтой сурепкой, скрыл деревню с бандитами, Алексей велел Боровому остановиться.
— Надо перемолвиться парой слов, — сказал он Галине. — Ты, дядько, езжай помаленьку, мы немного пройдемся-
Галина взглянула на него и, не говоря ни слова, спрыгнула с фургона.
Алексей дал Боровому отъехать подальше и спросил без обиняков:
— Вы ничего не хотите передать со мной?
— Кому?
— Шаворскому, разумеется… Между прочим, я кое-что видел через окно, когда вы вышли из хаты.
Он, не отрываясь, следил за лицом Галины, но не приметил на нем ни малейшего признака смущения. Напротив, она вздернула бровь и спросила с откровенной издевкой:
— И что же вы видели?
— Интересную вещь. Как вы подошли к этому рябому… Микола его, кажется, зовут? Как беседовали с ним. А после…
— Что же было после?
— А после он вам что-то передал. Какую-то бумагу… Или я ошибся? Может, меня глаза подвели?
Галина смерила его взглядом и проговорила с нарочитым удивлением:
— Подумать только, вы даже успели что-то заметить. Мне, признаться, казалось, что, кроме самогона, вас уже ничто не интересует. Какая досадная несправедливость с моей стороны, правда? Вы, оказывается, не забывали даже следить за мной! Вам кто-нибудь поручил или сами додумались? — Она презрительно опустила уголки губ.
— Никто мне не поручал, — хмуро сказал Алексей. — Вышло случайно. Но уж коли вышло, хотелось бы знать, что это значит?
— Вы так спешили уличить меня в чем-то, что сразу пустили в ход главный козырь, — будто не слыша его, продолжала Галина. — Вот уж напрасно! Я как раз собиралась все вам рассказать. Козыри вообще следует придерживать до поры до времени, а то они могут и не сыграть!
«Ишь, сатана, даже поучает!» — подумал Алексей, удивляясь про себя, с какой легкостью он из атакующего превратился в атакуемого.
— Ладно, препираться нам нечего! Хотели рассказать, так рассказывайте!
Она, видимо, поняла, что нужно переменить тон, и сказала сухо и неприязненно, точно желая поскорее отделаться от неприятной обязанности:
— Микола Сарычев передал мне список парканской организации.
— Что еще за организация?
— В Парканах скрывается группа офицеров, они ведут большую работу, имеют оружие.
— Сколько их там?
— Десять человек.
— Всего десять?!
— Не знаю, может быть, и больше. В списке только десять фамилий.
— Давайте сюда список!
Галина вздохнула:
— Не будьте наивны, Седой! Неужели вы думаете, что я стану держать при себе такой документ?
— Где же он?
— Вызубрила и сожгла. Если есть на чем писать, я вам продиктую.
Алексей достал бумагу и огрызок карандаша. Присев на бугорок, записал десять названных ею фамилий.
— Явка у них есть? Пароль?
Галина сказала и это.
— Хорошо. Теперь объясните мне, почему именно Микола передал вам этот список? Да еще втихую, что бы никто не видел?
Галина вздохнула еще горестней:
— Неужели и это надо объяснять? Скажите, вы сами-то что-нибудь узнали у Нечипоренко о состоянии его дел? Ага, нет!… То-то же. Из «щирого» самостийника слова не вытянешь, он из-за каждой мелочи торгуется, как базарная спекулянтка! А мне Викентий Михайлович велел разузнать все, что возможно, об обстановке в районе. Вот и пришлось искать другие способы информации. Удалось обработать Миколу Сарычева и еще одного человека.