В сквере было многолюдно, шумно: шумела вода в мощных, толстых струях фонтана, шумели детишки, катающиеся тут на маленьких велосипедах, громко играла музыка — висящий на столбе громкоговоритель транслировал «Маяк». Солнце было еще довольно высоко, Придонск, как и Москва, жил летом на час вперед, по летнему времени, и это было удобно. Солнечный золотистый свет пронизал весь сквер легкими невесомыми лучами, играла, переливаясь всеми цветами, радуга у фонтана, пахло сиренью и мороженым.
Прошли мимо скамьи две молоденькие, в легких платьях девушки — пахнуло духами, беззаботностью. Старики по соседству по-прежнему вели разговор о своих болячках… Что ж, каждому возрасту свои проблемы. Старики прожили жизнь, а они вот с Валентиной лишь вступили в полосу зрелости, и нужно подумать о будущем, о том, что и они со временем станут седыми и немощными, больными и, наверное, никому ненужными, кроме, разумеется, самих себя. Поэтому и надо сейчас, пока молодые и здоровые, обеспечить безбедную старость.
Рябченко подумал о бывшей жене и дочерях, защемило отчего-то сердце — как они там? Ему-то хорошо, а вот девчонки… Надо бы все же потихоньку от Валентины проведать их, принести чего-нибудь вкусненького, родная кровь как-никак. Да и денег дать. В конце концов, и он с этими «сигаретками» рискует, да еще как рискует, потому вправе какую-то свою часть отдать детям. Да, нужно помочь дочкам, только чтоб Валентина не знала…
Бородатого своего знакомца Рябченко заметил издали. Тот неторопливо шел по скверу, поигрывал ключами от машины, искал глазами его, Анатолия. Был он одет в синий, спортивного покроя костюм; легкая куртка с распахнутой на груди «молнией», белая тенниска с нерусскими буквами, из которых виднелись только несколько — Super, брюки с тремя белыми же полосами по бокам, новые спортивные туфли — все выдавало в этом человеке обеспеченного, преуспевающего дельца. Шагал этот бородатый, несмотря на свою комплекцию, пружинисто, легко, чувствовалось, что идет здоровый, жизнерадостный, уверенный в себе гражданин, которого не очень-то волнуют всякие там экономические и политические бури. У него есть что надеть, у него прекрасное жилье и хорошая пища, он имеет автомобиль — вон ключики на пальце, — деньги — словом, уверенность в завтрашнем дне. Ему теперь нужны золотые вещи, те же слитки, драгоценности. Это всегда в цене, это— вечное. И лицо у него хорошее — открытое и даже добродушное. Да, на такого человека вполне можно положиться, с ним можно иметь дело. И Валентине он тоже понравится.
Бородатый подошел, сел, подал руку;
— Здравия желаю.
— Здравствуйте, — Рябченко ответил на рукопожатие.
— Мы, кажется, в прошлый раз не представились друг другу. Борис.
— Анатолий.
— Очень приятно. Давно ждете, Толя?
— Нет, как договорились, — Рябченко глянул на часы. — Ну, минут, наверное, десять. Я быстро доехал. А где же ваш друг, Борис?
— Он обещал прийти… — Боб повертел головой.— Но, знаете, человек не военный, с дисциплиной у него того… сам понимаешь, — как-то незаметно и просто перешел Басалаев на «ты», и Рябченко этот переход принял охотно — сам не любил надоевшие эти уставные «выканья».
— Как служба идет, Толя?
— Идет, — ответил Рябченко неопределенно: говорить с малознакомым человеком более откровенно в его положении было нельзя. Всему свое время.
— Чем там в части командуешь? Столовой? Баней? Или складом каким-нибудь?… Насколько я помню армию, прапорщики на таких должностях.
— Ну, это к делу не относится, Борис, — довольно строго сказал Рябченко, и Боб тут же, без всякой обиды, согласился с ним:
— Да конечно не относится. Это я так, просто. Форма, знаешь, воспоминания навевает. Увидел военного, сразу вспомнил… А я уже лет двенадцать назад солдатскую эту шкуру скинул. Да-а… Надо же, вроде недавно было. Но давай о деле, Анатолий. «Сигаретка» твоя мне понравилась, купить не против, и причем не одну. Я тебе и прошлый раз так говорил. Принес?… Только не здесь… — он глянул на старичков.
— Сегодня нет ничего, Борис, — повел свою линию Рябченко. — И неизвестно, когда будет. Это мы так, купили по случаю…
— С кем купили? — быстро спросил Басалаев.
— Да с женой, Валентиной. Тоже понравились «сигаретки». А потом деньги понадобились, комплект шин для «Жигулей» подвернулся. А цены сам знаешь какие.
— Цены бешеные, — согласился Боб. — Ну и что?