Антология советского детектива-46. Компиляция. Книги 1-14 (СИ)

— Не могу поручиться, но… — замялся Павел Иванович. — Только вы уж меня, голубушка, не выдавайте. Первый раз, знаете, попал в такое положение.

— Ну что вы! — трепеща от нетерпения, воскликнула Светлана. — Мы так вам будем благодарны!

Павел Иванович натянуто улыбнулся.

— Вы меня приободрили. Дело, видите ли, в том, что вчера мне одна личность предложила купить в качестве сувенира портсигар Достоевского. Каково?

— Не может быть?!.

— Вот и я подумал, что не может быть. Но потом вспомнил ваши слова и, понимаете, заколебался.

— Как вы могли колебаться! Надо было немедленно…

— Я не мог, — улыбнулся Павел Иванович, весь внутренне напрягаясь перед решительным моментом. — Он сказал, что нашел его… И потом все это так неправдоподобно.

— Но…

— Мне хотелось бы, — перебил девушку Павел Иванович, — чтобы вы сами взглянули. Если это тот самый портсигар, я немедленно его выкуплю.

— Зачем? Он же краденый!

— Но, может быть, это вовсе не он?

— Я сейчас же поеду с вами! — воскликнула Светлана. — Вот только…

Но Павел Иванович опять не дал ей договорить и просительно коснулся рукой ее руки.

— Нет, нет, прошу вас, — сказал он. — Пока никому не говорите. Мы можем попасть в глупейшее положение.

Спустя несколько минут Откаленко увидел, как из калитки снова вышел Павел Иванович. Рядом с ним шла высокая стройная белокурая девушка в темном костюме. Они о чем-то оживленно разговаривали. Потом сели в машину.

Девушку Откаленко узнал мгновенно: это была Светлана Горина.

— Вот тебе раз! — озадаченно произнес он. — Ни черта, братцы, не понимаю. Теперь за ними смотреть надо в оба.

Сине-серый «Москвич» рывком тронулся с места.
Дальше Павел Иванович, на взгляд Откаленко, повел себя совсем уже странно. «Москвич» его принялся петлять по Москве.

— Нас он не чувствует, это ясно, — заметил Откаленко. — Иначе бы нервничал, метался. В чем же дело?

Один из сотрудников сказал:

— Не иначе как девушку путает.

— А что? Вполне возможно, — согласился Игорь. — Интересно, чем это кончится.

Но «кончилось» это совсем неожиданно: «Москвич» вдруг исчез.
Всего несколько машин отделяло его на проспекте Маркса от оперативной группы, когда переключился светофор. «Москвич» успел проскочить на желтый свет, остальные машины плотно сгрудились у линии «стоп».
Откаленко и его товарищи видели, как тот проехал до площади Дзержинского и скрылся за поворотом.
Когда оперативная машина подскочила к тому месту, сине-серого «Москвича» уже нигде не было видно.

— Так. Этого следовало ожидать, — с досадой произнес Откаленко. — Придется беспокоить руководство.

Он включил рацию и соединился с дежурным по городу.

— …Прошло четыре минуты. Мы в районе площади Дзержинского. Подключаюсь к селекторной связи, — закончил он свой доклад.

— Вас понял, — ответил дежурный. — Радиус установили. Сейчас передам команду. Подключаю оперативные машины. Следите за сообщениями.

Машина остановилась у Политехнического музея. Откаленко перешел на прием. Все молча напряженно прислушивались к треску электрических разрядов.

Время тянулось бесконечно, выматывая нервы. Откаленко взглянул на часы и удивился: прошло всего десять минут.

Кто-то из сотрудников буркнул:

— В любом переулке мог остановиться. Ищи его…

И тут же сквозь шум разрядов возник голос дежурного:

— В установленном радиусе машина не обнаружена. Радиус увеличиваю.

И снова пропал.
Опять потянулись минуты, отмеряемые жадными затяжками папирос. И опять все молчали. Только виновато вздыхал шофер: он не мог простить себе случившегося.
И вдруг ожил приемник. Сначала возник чей-то далекий, суховатый голос:

— Площадь Курского вокзала. «Москвич» вывернулся из переулка. Идет в сторону Лермонтовской площади. Передаю наблюдение…

Через минуту уже другой голос:

— Подходит к площади. У Орликова навожу на него оперативную машину номер…

Еще через минуту третий голос, молодой, задорный:

— Взяли!.. Ведем по кольцу!.. Просим основного выходить к Маяковской…

— Давай! — нервно подал команду Откаленко.

Машина сорвалась с места, круто развернулась вокруг памятника Дзержинскому и, пролетев стремглав по проспекту Маркса, свернула на улицу Горького.

— Это, братцы, удача, я вам скажу, — улыбнулся Откаленко и шутливо поплевал через плечо. — Рано говорить, правда. Коля, давай по резервной!

Машина шла, стремительно обгоняя другие, изредка чуть фыркая сиреной. Площадь Пушкина промелькнула замершими стадами машин под желтыми огнями светофоров: регулировщики четко пропустили зеленоватую «Волгу».

Уже подлетали к площади Маяковского, когда в приемнике прозвучал знакомый возбужденный голос:

— Подходим на красный к площади Восстания!..

Резкий поворот влево повалил всех на бок: Коля показывал класс оперативной езды. Под визг тормозов других машин «Волга» устремилась по кольцу вдоль подземного тоннеля.

Впереди уже виднелась площадь Восстания. На светофорах зажегся желтый сигнал.

— Ну, кажется, успели… — выдохнул кто-то.

Уже видны были сгрудившиеся на площади машины, пестрая мешанина из легковых, грузовых, автобусов, троллейбусов…

— Вон наши хлопцы, — указал Коля на неприметную машину с выпущенной антенной.

Поравнявшись, увидели улыбающиеся физиономии незнакомых, но таких близких, таких дорогих ребят: те тоже узнали своих.

Условный взмах руки одного из них, и Откаленко возбужденно воскликнул:

— Вон она!..

В потоке машин, устремившихся через площадь, мелькнул сине-серый «Москвич».

— Ну, теперь шалишь! — процедил сквозь зубы Коля.

А спустя еще некоторое время сине-серый «Москвич» вырвался на просторы Минского шоссе. В потоке других машин, то отставая, то догоняя его, шла неприметная зеленоватая «Волга».

— Пока еще ничего, — заметил один из сотрудников. — А вот когда он свернет в сторону, что будем делать?

— Смотря куда свернет, — ответил Откаленко, закуривая.

Ему на минуту вдруг показалось, что самое трудное уже позади.
Миновали суетливое, шумное Кунцево, ставшее теперь частью Москвы.

— Хотел бы я знать, куда он ее везет, — с беспокойством сказал Откаленко.

Подъезжая к Баковке, «Москвич» аккуратно замигал сигнальным фонариком и, осторожно притормаживая, повернул на узкое шоссе. Павел Иванович явно не торопился и не замечал преследования.

Дорога пошла лесом, справа тянулся длинный забор какого-то санатория. Машин тут было мало, и «Волга» начала отставать.

Когда пошли дачи, Откаленко приказал остановиться.

— Поглядим, куда повернет, и двинемся пешком. Тут, наверное, недалеко уже.

По улице, на которую только что свернул «Москвич», они шли поодиночке, внимательно, хотя и незаметно оглядывая участки за невысокими заборами.

Наконец в глубине одного из участков среди деревьев мелькнул сине-серый «Москвич». За ним, наполовину скрытая кустарником, стояла небольшая дача. Окна ее были заколочены досками.

Все трое с безразличным видом прошли мимо и собрались невдалеке, в узком проходе между какими-то дачами.

— Очень странно, — сказал Откаленко. — Вы обратили внимание? В машине кто-то сидит.

— Не «кто-то», а эта самая девушка, — поправил его один из сотрудников.

— Между прочим, в даче явно никто не живет, — заметил другой.