ФЕРМЕР. Воды.
САРА. История мира, моя жизнь от начала до конца, жизни моих трех сыновей, жизнь моей дочери, жизнь моего брата и жизни моих сестер, жизни, Хвала Господу, моего отца, и матери, и мужа — все наши истории от начала до конца — все в воле Господа Бога, Воля, которой мне не дано когда-либо понять. Я только знаю, что мысли Господа полны бесконечного милосердия и сострадания, и я уверена, что моя история и история каждого мужчины и каждой женщины в этой деревне занимают не больше места в мыслях Господних, чем одна травинка в мыслях женщины, созерцающей бескрайний луг в разгар лета. Поэтому все, что я могу сказать об АМЕРИКАНСКОМ ПИЛОТЕ, это то, что наша встреча была просто мигом в вечности — легкий ветерок, чуть колыхнувший траву на маленьком участке луга, — мелькнувшая мысль. Его появление не побеспокоило меня и не сделало счастливой. Я просто выполняла долг гостеприимства, и все. Я вымыла его раны и перевязала ногу. Я накормила его. Я принесла ему воды.
ПИЛОТ пьет воду. САРА и ФЕРМЕР стоят и смотрят на него.
ФЕРМЕР. Его мучает жажда.
САРА. Еще бы.
ФЕРМЕР. ТОРГОВЕЦ дал мне немного денег на его содержание.
Он отдает деньги САРЕ.
САРА. Что мне с ними делать?
ФЕРМЕР. Посмотри, что можно купить. Может, мясо. Может, найдешь таблетки от боли.
САРА. Где же я найду таблетки?
ФЕРМЕР. Может, у кого есть?
ПИЛОТ смотрит на САРУ. Улыбается.
Короткая пауза.
ПИЛОТ. Погоди.
ПИЛОТ роется в кармане своей формы и достает маленький бумажник. В бумажнике фотография. Он показывает фотографию САРЕ.
Вот. Моя жена. Франческа. Мой сын. Карл. Карл. Это парад в штате Джорджия. Видишь, это Карл с утенком Даффи. Утенок Даффи?
Она не берет фотографию. Он кладет ее на землю перед ней.
Наверное, вы понятия не имеете, кто такой утенок Даффи.
САРА поднимает фотографию.
Показывает ФЕРМЕРУ.
ФЕРМЕР. Похоже на утенка Даффи.
Она смотрит на фотографию.
САРА. Они так молоды.
Отдает фотографию обратно ПИЛОТУ.
Мне не нравится, что он здесь.
ФЕРМЕР. Я знаю, дорогая.
САРА. Попробую купить курицу в деревне.
ФЕРМЕР. Правильно.
САРА. Не думаю, что стоит покупать мясо. Мы не знаем, сколько он здесь пробудет.
ИВИ. Однажды мне приснилось, что небо раскрылось, и за ним был другой мир. Однажды мне приснилось, что я шла по деревне за нашим осликом, просто шла следом за ним, а деревня все не кончалась, один дом за другим и так до бесконечности, пока я не проснулась, так что я привыкла думать о странных вещах, более странных, чем те, что приходят на ум большинству людей. Поэтому я не удивилась, когда поняла, что Бог выбрал меня для чего-то совсем необычного. Я с детства знала, что я особенная; и придет день, когда моя особенность раскроется; и я стану святой, или мученицей, или кинозвездой, или акробатом, а может быть, учителем — но я не ожидала того, что случилось, — признаюсь, это застало меня врасплох. Зная, что у меня есть предназначение, я всегда внимательно прислушивалась к тому, о чем я думаю, что мне нравится и что не нравится, потому что это могло быть важным. В один прекрасный день я могла быть призвана учить всему этому, или петь об этом, или просто сообщить это тем, кто не знает. Поэтому, пока АМЕРИКАНСКИЙ ПИЛОТ был с нами, я решила для себя следующее: людей не должны избивать, мне не нравится видеть кровь, мне не нравится видеть кровь даже у барана. Мне не нравится запах крови. Мне не нравится запах моей собственной крови, и крови козы, и крови другого человека. Я не хочу, чтобы меня отправили на небеса без единого человеческого слова, и я не хочу мочиться в штаны. Мне все это совсем не нравится. Нет.
…
Но мне нравился АМЕРИКАНСКИЙ ПИЛОТ.
Да, он мне нравился.
ПИЛОТ спит.
ФЕРМЕР. Он заснул.
ИВИ. Бедняга.
ФЕРМЕР. Он американец.
ИВИ. Он светится. Кажется, что он светится.